– Да уж, – ворчу я. – Но это не самое худшее, что случалось в моей жизни.
Мия долго не отвечает, и я отрываю взгляд от дымящейся кружки, чтобы посмотреть на нее. Она изучает меня глазами, в которых появляется… жалость? Неужели я все еще выгляжу как девочка, которую нужно пожалеть?
– Я имела в виду, что в Лондоне одна поездка в метро может показаться адом…
Мия словно пропускает мимо ушей мои глупые и нелепые объяснения, продолжая сканировать меня своими ярко-голубыми глазами. Такими же, как у ее брата.
– Что ты здесь забыла, Лили? – искренне и по-доброму спрашивает она.
– Мечту.
– Ты не можешь, Майкл! – кричу я на своего партнера в динамик телефона. – Ты просто, черт возьми, не имеешь права так со мной поступать.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Нихрена не помогает.
Слезы начинают обжигать щеки.
– Лили, у нас ничего не выйдет. Алексис отказалась от нас. Тот тренер, которого ты нашла чуть ли не на другом конце земли, давно не имеет никаких дел в нашем спорте. Я не уверен, что он вообще еще способен…
– Бывших бальников не бывает! Он лучший…
– Был лучшим! Сто лет назад, – рявкает Майкл.
– Ты не можешь, ты не можешь, – я показываю свою слабость, громко всхлипывая. Это просто несправедливо. Я не заслуживаю всего, что происходит. – Это наша мечта, Майкл.
– Это твоя мечта, Лили. – Он кладет трубку.
– Ублюдок! – ору я своим осипшим голосом на весь дом.
Майкл должен был приехать сегодня вечером. А завтра мы должны были начать подготовку к важному чемпионату по латиноамериканским танцам. Наш тренер Алексис отказалась от нас по причине… по причине того, что я старуха. Двадцать семь лет – это уже даже не потолок, а чертова дымовая труба и черепица для девушки в бальных танцах.
Мой партнёр младше меня на четыре года, и у него впереди куча возможностей, как и множество партнерш. Конечно он не захотел переезжать, хоть и временно, в другую страну, когда с ним хочет работать любой тренер в Лондоне. А от меня все воротят нос.
Как и всегда.
Видимо, моя мать наложила на меня какое-то проклятие отказа с самого рождения.
Я стою на веранде, подставляя заплаканное лицо под оранжевые лучи вечернего солнца. Время заката – мое самое любимое. Небо пестрит огненными оттенками, которые буквально изнутри согревают твою душу, пока шепот уже прохладного ветра ласкает кожу. Я редко заставала в Лондоне закат. Обычно тренировки заканчивались так поздно, что ничего, кроме серости и сырости асфальта вперемешку со спертым, душным воздухом тёмной ночи, мне не доставалось.