Быть покорным ребёнком было не в её характере. Иногда она могла уступить, если понимала, что сможет извлечь из этого выгоду. Но чаще всего девушка шла наперекор родным, мнение которых всегда ставила под сомнение из-за вечных секретов. Поэтому понять Лиссу ей было очень тяжело. В конце концов, она перестала злиться на неё и уходить от разговора, однако предательство её некогда любимой Лис не простила. Их отношения стали натянутыми.
Ричарду пришлось уехать после экзаменов и их, возможно, последнего совместного Рождества. Его мама серьёзно болела, и её направили в Швейцарию на лечение. И, конечно, её семья не могла не отправиться вместе с ней.
Ричард Штайнхерц был единственным близким другом Эффи, который всегда понимал и поддерживал её. Поэтому она прощалась с ним с ехидной улыбкой на лице, подкалывая его по любому поводу и сдерживая слёзы из последних сил. Он обещал вернуться.
Три года спустя
Берлин, сентябрь 1979 года
Лёгкий ветер кружил опавшие листья, которые к концу сентября едва пожелтели. Эффи сидела на ветке старого дуба, думая о своём предстоящем дне рождения. Им считался день, в который её нашли, потому что никто не знал, когда именно она родилась. По крайней мере, так говорили родители, которым она уже перестала доверять.
Удочеряя её в Египте, Беатрис и Анкель, по их словам, не нашли информацию о её рождении. Взять сиротку в этой далёкой стране было не так-то просто, особенно учитывая неимение египетского гражданства. Только благодаря периодическим визитам в страну великого Нила, у них были налажены связи с местным министерством образования и научных исследований, и их друзья в министерстве помогли с оформлением опеки над ребёнком.
Недовольный голос Лиссы вернул девушку в реальность.
– Тебе скоро восемнадцать лет исполнится, а ты всё по деревьям лазаешь.
Ответа не последовало.
– Эффи, слышишь меня?
Она слышала, но намеренно молчала, не желая прерывать своё спокойствие нравоучениями старшей сестры.
– Спускайся, сестричка, мне нужно тебе кое-что показать.
Эффи не удержалась, заинтересованно взглянув на Лиссу, и та добавила:
– Давай, тебе понравится.
Когда Эффи ощутила твёрдую почву под тонкой подошвой кроссовок, её настроение вконец испортилось. Она не хотела признавать, что будет скучать по сестре, однако уже скучала, несмотря на её раздражающий характер и на старые обиды. Поэтому всячески избегала её сегодня, чтобы не услышать прощальные слова своей «главной воспитательницы».