Ничего.
И Саббатон не мог. Среди них не было ни одного колдуна или ведьмы, на чью силу можно было бы воздействовать, поэтому мальчику приходилось лежать среди вонючих полуголых тел и ждать вполне предсказуемой развязки.
Приближалась осень, а потому дожди с каждым днём становились продолжительней, ночи длиннее и холоднее. Из многих клеток доносился кашель. Пару бедных детей уже вынесли мёртвыми. И если они в ближайшее время не приедут в Катру, то умерших станет больше.
Надо что-то делать…
Но, вот парадокс, уже ничего делать не хотелось. И Саббатон уже мысленно торопил время, чтобы хоть что-то произошло и поменяло вынужденное возлежание среди убогих людишек, к которым его случайно подкинули…
«Что даже ни одного из них не жалко?»
Саббатон вздрогнул от знакомого голоса, вытаращил глаза и уставился на…
– Юлия! – воскликнул мальчик, испугав остальных пленных. Она лежала напротив и ухмылялась.
«Нет, дурак! Я – Ваня! Её сила, которую ты, по забывчивости, у неё забрал!»
«Это что же… – медленно, про себя, чтобы вновь не напугать сокамерников, спросил Саббатон, – получается, что я всё-таки могу забирать силу ведьм в отличие от Жанны?»
«Раз забрал, то можешь, – кивнула Ваня, но тут же предупредила: – Но управляться можешь не с каждой. Предупреждаю: я слишком мощна для тебя».
Мальчик молчал и всматривался в призрачный лик ненавистной племянницы, вернее, в лик её умершей сестры, и в голове зрели мысли.
«Слушай! – наконец, мысленно воскликнул Саббатон. – Это же отличная новость!»
«Что ты задумал? – настороженно спросила Ваня».
«Для начала – выбраться из этой клетки, – ответил Саббатон и улыбнулся. – А потом… как пойдёт! И для этого мне нужна какая-нибудь ведьма…»
Ярость, исказившая некогда милое лицо Вани, хлынула потоком гневных слов, словно обжигающая лава извергающегося вулкана.
Призрак сестры, некогда родной и близкий, теперь предстал перед ней чудовищем, одержимым жаждой смерти. Глаза Вани, некогда полные тепла и света, теперь горели ледяным, потусторонним светом.
Ваня кинулась на Юлию, но та, стиснув в руке Гринандэр – фамильный меч, сияющий в лунном свете, как небесный огонёк, – встретила сестру яростным рыком, полным решимости и боли.
Отчаянная битва с порождениями тьмы, вызванными безумием Вани, развернулась на мраморной террасе замка. Каждая плита под ногами дрожала от сотрясающей силы ударов, а эхо от лязга стали разносилось далеко по горной округе.