Поворот – закончились одни стены, начались другие. Каменные плиты, старательно уложенные, в призрачном свете вечерних сумерек казались решетками. Утром они выглядят по-другому – прибежищем солнца.
Однако до утра еще нужно дожить.
Ворота отворили заранее, кого-то из слуг пустили вперед предупредить о прибытии. Уже позднее я догадалась, что воины, подоспевшие на помощь господину, были не стражниками города, а своими.
Вечер требовал тишины, никто не говорил громче шепота, переговаривались тихо, даже во двор заходили так, будто боялись разбудить кого-нибудь.
Но в домах не спали. Стражи проверяли территорию, многие осматривали окрестности с высоты башен и верхних ярусов главного здания. Я замерла, разглядывая двор, расположившийся предо мной. Он был таким закрытым снаружи, но безумно живым и наполненным внутри, словно императорский дворец.
Светлые дорожки, ведущие в разные стороны, дома, галереи, пруды и сады – первое впечатление захватило меня, на секунду я замешкалась, впитывая красоту волшебного двора.
Здесь принимали гостей, а также находились ворота, украшенные рисунком голодных разъяренных тигров, во внутренние дворы усадьбы.
– Отнесите его к миндальному дереву, – услышала я голос господина и тут же заволновалась.
Стражи быстро подхватили юношу и, не дойдя до главного двора, свернули налево. Повинуясь больше интуиции, нежели трезвому разуму, я двинулась за ними следом. Юноша все еще был без сознания, не приходил в себя. Его лицо освещали фонари, и я заметила, как сильно он побледнел. Неудивительно, ведь он потерял много крови.
Его временные повязки уже полностью стали багряными, но я все равно была уверена в том, что он выживет.
Возможно, дело было в том, как он сражался. Было что-то дикое, первобытное, но будто бы врожденное в каждом его отточенном движении. Он не сомневался, не собирался уходить из этого мира, сдаваться не намерен. Пусть он без сознания сейчас, но разве же сон – не лучшее лекарство?
Миндальное дерево, к которому нас отправил господин, оказалось сухим. Это был небольшой дворик, окруженный скромными домиками, где, судя по беглому осмотру, хранились вещи: здесь никто не жил.
Но одна комнатка для обитания все-таки нашлась. Небольшая, уютная, в особенности когда я зажгла лампу, и ее одной хватило, чтобы осветить помещение. В нише слева от входа располагалась кровать. На нее стражи и переложили юношу. Тот не реагировал, не проснулся.