Я плюхаюсь на потертое сиденье и тяжело вздыхаю, закрывая на секунду глаза, и пытаюсь избавиться от давящего на меня чувства тяжести.
Неудивительно, что это не срабатывает.
Прислонившись головой к окну, я прислушиваюсь к грохоту автобуса, который медленно едет по улицам Детройта. Через несколько остановок я выхожу из автобуса и прохожу три квартала до стрип-клуба, где работаю официанткой в баре.
«Сапфир» – один из многих стриптиз-клубов в этой части Детройта, я проработала здесь последние два года, подстраивая смены под школьный график так часто, как только могла. У меня даже не было времени заехать домой между уроками и работой, поэтому я закидываю школьную сумку повыше на плечо, направляясь в заднюю комнату.
Время близится к вечеру, так что в клубе еще не так много народу. Только уже изрядно выпившие завсегдатаи, которые сидят в баре или рядом со сценой и лениво разглядывают танцовщиц второго состава, кружащихся по сцене. Это самые печальные клиенты, которых можно здесь наблюдать, те, кому не повезло по жизни, или они изменяют супруге, или просто настолько погрязли в депрессии, что приходят сюда просто почувствовать хоть что-то, пока все остальные еще на работе.
Проскользнув в туалетную комнату, я переодеваюсь из уличной одежды в униформу официантки – облегающее платье с высокой посадкой на бедрах и глубоким вырезом спереди. Когда я одергиваю подол платья, немного поправляя его, волнистые волосы рассыпаются по плечам.
И все же, как бы сильно я ни оттягивала ткань платья, шрамы от ожогов на моей правой руке, правом бедре и левой ноге все еще видны, хотя те, что покрывают часть ребер и спины, скрыты. Они уже давно зажили, но искалеченная плоть все еще уродлива и бугриста, а в люминесцентном свете туалетной комнаты отметины выглядят еще хуже.
Если посмотреть на другую девушку с такими же, как у меня, светлыми волосами, тонкими чертами лица и светло-карими глазами, она могла бы показаться привлекательной, однако я уверена – люди видят лишь мои шрамы, когда смотрят на меня.
– Это не важно, Уиллоу, – напоминаю я себе, шепча эти слова своему отражению. – Все равно все здесь смотрят только на танцовщиц.
Я делаю глубокий вдох и одергиваю юбку платья как можно ниже, затем выскальзываю из туалета, чтобы приступить к работе. Столы начинают заполняться, и я совершаю обход на автопилоте, а в голове все еще крутится ультиматум, который я получила ранее.