– Не может! Они бухие! – заржал Коля.
– Головы нам морочат, чтобы согласись. Тарелка залетная! Вражеская! В какой год вас забросили, Профессор? – допытывался Калганов.
– В 2045-й.
– Хорошенькое дело! Мы, значит, Россию спасем, жизни отдадим, а сами ничего не увидим? Люди! Зачем нам в это впрягаться? Что с этого мы будем иметь? – вносил смуту Калганов.
– Ради наших потомков и великой страны! – воскликнул Иван Кузьмич, патриот и добрый человек. – Нам не довелось, так пусть молодые поживут!
– А вот и нет! Мы будем жить в это время, – огорошил всех Профессор.
Наступило тягостное молчание. Сказанное Профессором, было так неприемлемо и неосуществимо, что невозможно было сразу возразить, и было похоже на откровенное издевательство.
– Ну, хватит! Нас за идиотов принимают! Эта канитель мне надоела! – взорвался Алексей Иванович и ударил кулаком по столу.
– Профессор, вы далеко зашли! За слова ответите! – пригрозил Калганов.
– Пора Профессору мозги вправить! – сжал кулаки Федя.
– Настучать по кумполу! Оппортунист хренов, за туфту получишь! – Коля с воинственным видом пошел на Профессора.
– Подожди, дай Профессору досказать! – преградил ему дорогу Хачатур.
– Тихо! Кому угрожать вздумали? Профессору! – осерчал Иван Кузьмич.
– Хватит чушь нести! Где доказательства? – кричал Федя.
– Его завербовали. Деньги дали. Нас агитирует, – настаивал Калганов.
– Профессор, сколько в долларах? Скажите! – допытывалась Вероника.
– Врет он все! Оппортунист интерес имеет! – упорствовал Коля.
– Профессор честный человек! – защищал друга Хачатур.
– Ну да, святоша. Кузьмич, ты о честности говорил, разве столько живут? Скажи, мы тебе верим, – припер фактом Федя.
Все вонзили в Ивана Кузьмича негодующие взоры, требовали ответа.
– Профессор, мы вам верим… Гм.. Но с инопланетянами вы перемудрили. Даже дети знают, человек столько не живет, – глухо сказал Кузьмич.
– Благодаря правильному образу жизни, экологически чистым продуктам, занятиям спортом, медицинской профилактике: люди проживут больше ста лет! Люди станут добрее, будут любить друг друга.
– Значит, вы нас видели? – разозлился Алексей Иванович.
– Видел. Правда, вы постарели.
– Это и ежу понятно. И что я делал? Скажите народу правду.
– Да, да, – поддержал Алексея Ивановича разнобой голосов.
– Расскажу, ничего не скрою, – Профессор закрыл глаза. – Вы, Алексей Иванович, сидите на балконе восьмидесятого этажа, пьете лечебное пиво, к вам подлетел на вертоплане Степаныч, вы обсуждаете рыбалку на Байкале.