– Что случилось, Арабэль? – его голос был нежным, а глаза, казалось, светились тепло, но для меня это было только разочарование. Я ненавидела его за то, что, несмотря на его спокойствие, мои эмоции бушевали как шторм.
Профессор Вальдо, вампир с непривычно зелеными глазами и черными как смоль волосами, пленил мое сердце, оставив его в разбитом состоянии. Я не могла позволить себе быть слабой перед ним, и каждый раз, когда он проявлял заботу, во мне поднималась волна повседневной бури, которая казалась безысходной.
– Ничего, – отрезала я, отдергивая руку и шагнув на несколько шагов вперед.
Сердце стучало в груди так сильно, что казалось, оно разбудит всю Академию. Вальдо остался стоять, растерянно глядя на меня. Его безмолвие угнетало, и мне хотелось закричать, но вместо этого я просто пожалела себя.
Я вышла в сад Академии. Снег хрустел под моими ногами, каждый шаг казался тяжелым, как будто я шла по поверхности другого мира. Здесь, под серым небом, я почувствовала, как мир оборачивается вокруг меня, как будто кто-то невидимый вытаскивает меня на поверхность из мрачного моря сомнений.
«Ты никогда не поймёшь», – снова и снова повторяла я, пытаясь объяснить себе и всем, что невозможно черствым и пустым душам постичь, что творится внутри. Грудь сжимала рвущаяся боль, из-за которой мне даже трудно было дышать. Я прижала руки к себе, словно пытаясь хотя бы немного согреть их, но холод пробирал до костей, как будто бы сам снег пытался проникнуть в меня, заморозить чувства, сделать меня вечной частью этого ледяного пейзажа.
Слабое дрожание рук напоминало о том, что еще недавно я была другой. Я помнила, как смеялась вместе с друзьями, как искренне радовалась мелочам. И теперь, покидая пределы этой радости, я была потрясена тем, как быстро может измениться жизнь.
Сквозь снег я шла к старому дубу, который стоял в центре сада, напоминая о тысячах воспоминаний, запечатленных в его величественных ветвях. Снег обвивал его, как мягкое, белое покрывало, и я чувствовала, как холод проникает в каждую клеточку моего тела. Но не только холод. Это было еще и ощущение настороженности, как будто само дерево знало о моем внутреннем конфликте.
Я прислонилась к стволу, который дарил мне ощущение уюта, у меня в груди разразилась буря. Это был тот самый момент, когда слёзы всплывают на поверхность, словно рыбы, выпрыгивающие из воды. Я не сдерживалась. Нет, это уже не были слёзы отчаяния. Это были слёзы освобождения. Если бы кто-то увидел меня сейчас, я бы могла показаться слабой, но в действительности я чувствовала, как несколько тяжёлых камней, лежащих на моих плечах, постепенно отрываются.