Я не стал задавать вопросов, оделся и позволил Тристану отвезти нас к поместью Виршем. Связав воедино все ниточки, понял конечную цель. Очищение.
– Бери канистры и направляйся в дом, – голос режущий, как острый клинок от ярости и полного отсутствия контроля. – Мы разрушим всё, чем он дорожил.
Прежде чем поджечь дом нашего детства, Тристан нашёл все записи, которые делал Квентин, когда проводил опыты и погрузил в машину. Я не знал, что мы будем делать дальше, но если у него имелся план, то я мог просто довериться.
Спустя час мы смотрели на полыхающий дом. Треск балок был приятным, когда они падали, разрушая то чудовищное место, в котором мы с Тристаном провели своё детство.
Нужно позволить природе очистить то место, ведь в нём было заключено всё самое ужасное и гнилое из нашего прошлого. Я видел не только яркие языки огненного пламени, что безжалостно пожирали всю прекрасную архитектуру замка Виршем, я видел последствия своих действий.
Шрам на лице Тристана, уродливой змеёй дразнил меня каждый раз, когда мы встречались. Он напоминал о той кровавой ночи, когда Тристан спас Медею и забрал. Спрятал от меня, от Квентина Вирмора, так тщательно, что как бы я ни пытался, не мог отыскать её следы.
– Ты снова пялишься, – недовольно проворчал Тристан.
– Шрам на твоём лице, доказательство того, что я психически нездоров.
Тристан повернулся и сжал мои плечи с силой. Его глаза – это буря, круговорот чистого гнева и ярости.
– Ты разумен. Понимаешь? – голос рычащий. Гнев, что вылился на меня, пока наблюдал за тем, как в его зрачках пляшут языки пламени, прошёлся удушающей волной по телу. – Это место создали сто лет назад, чтобы исследовать свойства ноктюрны, но никто никогда не мог предположить, что один из тех, кто должен оберегать секрет, предаст. Я даю тебе слово, что найду противоядие. Прочту все записи Квентина, чтобы докопаться до истины, и тогда мы уничтожим его.
Верность, с которой Тристан всегда смотрел на меня, до сих пор поражала глубиной. Она царапала так больно, словно кто-то вставил в грудь стрелу и пытался её вытащить, задевая деревом, что застревало в коже.
– Почему?
– Потому что в детском возрасте психика ребёнка более пластична и легче поддаётся воздействию. Он закалял тебя, испытывал, пытаясь найти самую глубокую точку давления.