Поэтому утренний звонок был закономерным.
– Что случилось? – в голосе слышалась тревога.
– Конфет вчера переела, – успокоила она его. – Что делаешь?
– Еду. Там на стройке какое-то ЧП. Сейчас уже подъезжаю, давай попозже позвоню. Я соскучился.
– И я соскучилась.
– Я приеду за вами в пятницу, так что собери всё. Хорошо?
– Хорошо.
– Ну, всё, целую. Не болей. Я приехал, пойду смотреть, что там.
И вот снова суматошный день, последние сборы, согласования. Проверка, всё ли в порядке. Так сказать, генеральная репетиция. Всё хорошо, всё замечательно. «К старту готовы! Тьфу ты, господи, совсем свихнулась. К свадьбе, конечно, готовы, к свадьбе». Лана устала. Такое ощущение, что кто-то выкачивает из неё силы. Где-то далеко внутри клубилась тревога.
«Так, всё, Лана, сомнения прочь. Да и какие могут быть волнения? Свадьба-то не твоя».
Она в очередной раз взглянула на телефон. Не звонил. Вот этого она точно не поняла. Как так – не звонил? То чуть ли не каждый час, а то ни одного звонка. В углу экрана мерцал конвертик эсэмэски.
«Опять спам какой-нибудь», – Лана раздражённо открыла и удивлённо просмотрела сообщение от Саши: «Ты мне надоела. Всё кончено. Не звони». Она перечитала ещё раз.
«Вот сейчас точно не поняла. Меня что, бросили? Вот так, по телефону? Нет, не так. Эсэмэской?»
Она набрала его номер. Абонент был вне зоны действия сети.
«Дурдом какой-то. Ну, я ему ночью устрою “надоела”. Ну, он у меня получит».
Стена. Она щупает её рукой. Вязкая, склизкая. Брр, неприятная. Подсознание точно знает, что ей надо на ту сторону. Смотрит вверх в полутьму. И вверху стена. И насколько хватает освещения, она тянется в обе стороны. Куда идти? Лана стоит и думает. Понятно, что вдоль этого заграждения. Но в какую сторону? Вот это наиважнейший вопрос. Как там в сказке? «Прямо пойдёшь – смерть свою найдёшь». Так прямо она и не может. «Налево пойдёшь – богатым будешь». Фу, вот не надо ей богатства, обойдётся. «Направо пойдёшь – любовь свою найдёшь». Вот, точно! Нужно направо. Она же Сашу ищет, значит, ей туда. Идёт, идёт. Тяжело и долго идёт. Как будто её держат, не пускают. Лана собралась и с усилием сделала шаг, ещё один и ещё один. Она не отнимала руку от стены, боясь в полумраке не увидеть проход. Что-то холодное коснулось голых ног. Она посмотрела вниз, но не увидела, присела. Фу. Черви. Копошатся, клубятся, ползают, сбиваются в комок. Несколько десятков ползут по ногам. До чего же противные. Она сбросила их, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.