Пешком через центр пришла на своё место. Здесь комфортно, ни смотря на октябрьское утро. Ветер гоняет волны. Погода делает только хуже. Мне – морально. Так и тянет порыдать. Людям – физически. От потоков холодного воздуха так и хочется съёжиться.
Flashback*
Женя протягивает свою ладонь. Кладу в неё свою.
– А о чём ты мечтаешь? – Спрашивает он.
–Навсегда остаться с тобой, – признаюсь я.
– Получается у нас одна мечта на двоих. Всё же я люблю тебя намного больше, чем остальных людей.
Задумчиво смотрю на свои кеды, на его, потом снова на свои.
– Знаешь, а мне трудно говорить о чувствах.
– Почему?
– Если вкратце, то у меня впервые к кому-то это по-настоящему. Мне не нужно врать, притворяться. Поэтому очень боюсь в один день проснуться без тебя, – меня пробивает на слёзы. Женя впервые видит их. Внутренний мир доверяет ему больше, чем думала.
– Ну, и что за слёзы? Я же с тобой, – улыбается и резко тянет к себе. – Эй, посмотри на меня.
Поднимаю голову, делая вид, что в порядке. Однако, дрожащие губы и мокрые глаза посылают сигнал «сос».
***
Уголки губ ползут вверх. Воспоминание греет душу. Провожу несколько часов на пристани. От прохлады трясёт. Второй стаканчик остыл, потеряв насыщенность вкуса. Рядом кто-то присаживается. Надеюсь, увидеть знакомую пару кед. Иллюзии рушатся, когда перед мной вытягиваются тонкие ноги в стоптанных найках.
– Привет.
Молчу.
– Ты очень грустная, что случилось?
– Ничего. Всё в порядке, – обманываю и себя, и её.
– Меня Алёна зовут. Прости, ели навязываюсь, – смущённо говорит она.
– Меня Таня. Всё нормально.
Усмехается, хотя мои слова звучат с ноткой грубости.
– Что ты тут делаешь?
– Моё любимое место.
–Наверное, я прервала философские размышление? – В голосе звучит сожаление.
– Спасибо, правда. Сама бы, думаю, не справилась.
Алёна проводит со мной ещё двадцать минут, а потом уходит по делам, записав мой номер телефона. На последней не исписанной страничке блокнота, пишу только что пришедшую в голову строчку. Дальше рука сама продолжает рифму:
«Ты просил показать Ижевск,
Я просила показать любовь.
Но слова были немы,
Гуляли под дождём не мы.
И теперь в пустоту,
Уходили все мои мечты,
Они оказались слабы.
Наверное никогда не видел,
Таких наивных людей,
Как я. Теперь справляюсь с пустотой внутри».
Возвращаюсь домой и знаю – там пусто. Значит, буду спокойно играть на гитаре. Никто не будет просить исполнить «Кукушку» или «Фантома». Перебираю струны, понимаю, инструмент расстроился. За месяц, проведённый в углу, я бы тоже расстроилась. Гриф покрылся пылью, в некоторых местах на струнах появилась ржавчина.