Впервые увиделись в феврале двадцать первого года, на дне рождении одной вокалистки, которая и привела меня. В компании студентов я ни с кем не разговаривала, сидела в сторонке и попивала чай, в то время, как у них шли дискуссии. На следующую репетицию, пришла в марте. Тогда тоже не с кем близко не общалась, и вообще, планировала не заводить дружеских отношений, быть самой по себе. Но так не получилось – подружилась со многими, и не только студентами. Однако, дружба не выходила за пределы вокала. С какого-то момента всё чаще замечала на себе пристальные взгляды Андрея. Почти каждую репетицию он не сводил с меня глаз. Начала понимать: что-то не так. Поделилась своими предположениями с близким другом. Он сказал, что воспринимаю желаемое за реальность. А через пять месяцев отношения с Андреем приняли оборот.
Не здороваемся. Он смотрит в мою сторону – глаза полны не ненависти, а понимания. Будто мог представить какого было самой. Я начала думать о том, что нужно расстаться, когда приезжала в Питер. Было это в августе двадцать первого. За окном стояла на удивление солнечная погода. Только мысли какие-то мрачные. После прогулки по Невскому, поехала домой на метро, а бабушка Валя на рынок. Долго расхаживая по комнате от стены до окна, взвешивала все плюсы и минусы. Мысли, в итоге, ни к чему хорошему не привели. Лишь бросили в слёзы и непонимание.
Захлёбываясь безысходностью, оставила вопрос не решённым. Через шесть или семь дней, не могу сказать точно, вернулись в Ижевск. Андрей встретил с тремя розами и долгими объятиями. Не по себе было больше, чем приятно слышать, видеть, ощущать. Валентина Семеновна скептично смотрела на нас, но я ничего не могла сделать. А Андрей не отпускал, будто не виделись целую вечность. Успели умереть, воскреснуть и встретиться снова.
С приезда в город прошло больше двух недель, а я до сих пор не прикасалась к проблеме. Проводила время с Андреем, ни о чём не думая, мне было интересно с ним. Или в этом и заключался самообман?
Андре не писал целую неделю, а потом заявился в «директ». Я разозлилась, что он, не проинформировав, уехал в какой-то лагерь. И тут вспомнила о поставленном в голове вопросе. Сегодня двадцать шестое сентября – точка. Пока сообщала о разрыве отношений, бросало в холод, дрожь, жар, весь спектр эмоций. Его последним словом было моё имя с многоточием в заключении.