Какой вывод из этого следует?
Когда человек предъявляет себя, рассказывает свою историю, выражает свои чувства, мы всегда смотрим: а как он проявляет себя на телесном уровне? На уровне мимики, на уровне мелких жестов, смены позы, изменения тонуса, интонаций голоса. Как его или её речь связана с телесным предъявлением себя?
Ещё один из частых вопросов, который мы задаем, особенно в терапевтическом контексте: если человек находит свое особое движение, свое двигательное проявление – про что это для него? На тело и сознание мы изначально смотрим как на целое. И даже если человек говорит, что у него разорван контакт с телом, перед нами всё равно находится целый человек. Просто в субъективной, внутренней реальности он переживает некую разделенность. Разделенность мы будем понимать в контексте развития, как часть ещё большей целостности. И мы наблюдаем: а где у него повышенный уровень напряжения? Где меньше чувств и ощущений? Как мы можем изменить эту ситуацию на телесном уровне? В чем препятствие? И вместе с ним исследуем, как это происходит и что можно с этим сделать.
Через освоение определённых качеств движения мы можем достраивать, возвращать утерянные где-то части себя. Или взращивать качества, у которых не было шанса развиться из-за обстоятельств личной истории. Допустим, умение говорить «нет», умение отстаивать свою точку зрения и границы. Или, наоборот, умение слушать и подпускать человека, умение находить нужную дистанцию в отношениях. Раньше это регулировалось кем-то вовне, обстоятельствами или авторитетами, а не самим человеком; когда же он приобретает способность создавать другие формы своего танца с жизнью, он занимает позицию «авторства»: я могу это регулировать. Я могу говорить: «Мы не будем общаться таким образом». Я могу приближаться и удаляться. Но я не просто это делаю – важно, что это действие, которое я действительно проживаю и присваиваю себе. Я совершаю это действие всем собой: телом, чувствами, с ясным намерением и ясным пониманием зачем. И это осваивается телесно.
Следующий момент, не менее значимый: всё происходящее с человеком мы рассматриваем в динамике. Второй принцип звучит так: человек – это процесс, а не объект. Конечно, можно рассматривать человека как объект – мы можем его взвесить и измерить. Но полученные данные не так уж много скажут о его внутренней жизни, о том, как он ведет себя в отношениях с другими людьми, кем он себя считает. Точно так же как размер картины и химический состав краски очень немногое сообщает нам о живописи. Мы можем смотреть на человека как на функцию: он нам нужен для того-то и для того-то. Правда, человек-функция отделен от ощущения себя и живого контакта с другими людьми, он точно неполон. Для движения, танца – и особенно интегрального танца – принципиально смотреть на человека как на развивающийся многомерный процесс.