Свои волосы я трогать не стала, моя коса стоила очень дорого, чтобы ее портить краской или резать ножницами. Поэтому я просто накрутила дулю на голове, слегка воспользовалась косметикой, чтобы придать себе сероватый вид. Осталось решить вопрос с ногтями, поэтому я зашла в первый попавшийся на моем пути салон и сделала себе яркие ногти с картинками и стразами на каждом пальце. Мастер маникюра недоверчиво посмотрела на меня, когда я показала ей, что хочу увидеть на своих идеальных, миндалевидных ногтях, нетронутых гелем. Но деньги решают. Через полтора часа я вышла с цирком на руках и отправилась дальше.
Надо сказать, что моя маскировка удалась. Я смотрела на свое отражение в витринах магазина, и не узнавала себя. Сейчас я выглядела как утомленная учебой или низкооплачиваемой работой студентка. Моя внешность, хоть и осталась вполне симпатичной, но уже не кричала и не манила, не кидалась в глаза. Я теперь органично вписывалась в интерьер автобуса и не обращала на себя внимание. Что меня вполне устраивало. Из старой жизни я оставила себе только белье. Хотя на всякий случай купила пару простых трусов и бра.
***
Девушку Антона я нашла в сети быстро. Она была активным пользователем соцсетей, подписчиков у нее было много. Я полазила по ее страничке и поняла, что Лера продавала свои услуги удаленно, была создателем каких-то курсов по развитию и заработку. Я долго рассматривала ее фотографию, пытаясь понять, почему Антон морочил этой красотке пять лет и приходил ко мне? Лера была красивой, очень яркой. И выглядела вполне самодостаточной. Судя по фотографиям, они вместе учились в институте. Студенческая любовь, возможно, первая, – может быть в этом причина? Он боялся ее бросить? Хотя Антона нельзя было назвать трусом.
Мы всего несколько раз разговаривали с Анртюхиным о Лере. Вернее, он рассказывал, а я слушала. Его тон, его слова – все говорило о том, что к своей девушке Антон относится с уважением. В его голосе не было ни презрения, ни жалости, ничего такого.
Мне на глаза попалась семейная фотография Леры. Судя по всему, она была единственным и любимым ребенком обеспеченных родителей. Родители стояли по обе стороны от девушки, обнимая ее с двух сторон. Сама Лера прислонилась затылком к груди своего отца. Подпись под фотографией гласила: «Мои любимые папочка и мамочка. Все начинается с семьи». Мама выглядела как с обложки: дорогая, ухоженная женщина. Идеально так, что аж тошно. Но можно сделать вывод о том, что Лера с Артюхиным были ровней. Никакого социального неравенства или истории про Золушку. Вместе учились, встречаться начали с института и продолжили после.