«Полтава» мало чем отличается, как мы понимаем, от любого линейного корабля любого европейского флота того времени. Так вот: в действительности капитанская каюта – это крошечное пространство метров шесть на два с половиной. Там капитан спит, там же единственный стол на корабле, типа обеденный, на котором он может изучать карты, чертить, выверять курс, а также за этим столом и собираются все старшие офицеры. Не много там людей поместится, если честно, настолько помещение маленькое. С двух сторон от капитанской каюты по бортам и висят над водой крошечные, но индивидуальные санузлы.
Служба на таком корабле – очень тяжелое дело. Обычно дворяне пытались записаться либо в кавалерию, либо в гвардию, либо хоть в какие другие сухопутные части. И только самые бедные, самые мотивированные, самые отчаянные, самые романтичные шли на флот.
Лучший пример – адмирал Федор Ушаков, чье материальное положение на момент поступления на флот ничем не отличалось от простого ремесленника тех лет. Это не Суворов, не Потемкин и, тем паче, не Румянцев.
Со временем в таких тяжелых условиях (а всякая служба на корабле – это многомесячные походы в замкнутом пространстве) формировался совершенно особый тип людей. Особая офицерская косточка. Постепенно утверждались морские династии, представления об офицерской морской чести и о том, что есть на флоте, на море добро и зло. Причем это высокие профессионалы, потому что управление кораблем есть целая наука. Сверхчеловеки русского флота.
С большими кораблями все было очень сложно. В 1713 году Петр купит в Англии и Голландии 16 крупных 50–60-пушечных судов. Пришлось покупать задорого готовые, потому что со строительством собственных отставали. Хотели построить, например, к 1718 году 20 больших 50-пушечных кораблей, а построили лишь один.
Забегая вперед, отмечу, что после Петра развитие Балтийского флота практически сворачивается. В 1726 году, на следующий год после его смерти, будет заложен лишь один корабль. При Петре II, его внуке, новых судов не строят вообще.
Кораблестроение осложнялось еще и тем, что Нева – река полноводная и огромный выброс пресной воды в Балтику делает «ближнее» море полусоленым. Суда того времени в такой воде начинали быстрее гнить, обрастать ракушками и водорослями. И срок службы был у них меньше, и ремонтировать их приходилось чаще.