Вероника очнулась от тупой боли в висках. Она открыла глаза, и яркий солнечный свет заставил её прищуриться. «Что случилось и где я?..» Она лежала на скамейке в каком-то парке. Ника села. Головная боль начала медленно отступать, а сознание постепенно прояснилось.
«Ничего не понимаю. Как я здесь оказалась? У меня теперь что, провалы в памяти? Эх, не надо было вчера так долго заниматься. Мозги закипели…» Она встала, поправила одежду и волосы, взяла с лавки свой рюкзак и направилась к выходу из парка, чтобы найти автобусную остановку. Нужно же как-то уехать отсюда. Она не могла вспомнить, как приехала сюда и зачем. И где её машина?
Тёплая солнечная осень радовала первыми опадающими с деревьев листьями. Они, в отличие от Вероники, никуда не спешили.
«Так красиво… Почему я не была здесь раньше?» Она шла, заворожённо оглядываясь по сторонам, как вдруг стала замечать, что прохожие странно смотрят на неё. Что-то не так с одеждой? Ника остановилась и убедилась, что всё в порядке. В этот момент мимо проходила женщина с девочкой школьного возраста.
– Мам, смотри скорее! Вот это кроссовки! Я тоже такие хочу! – услышала Вероника. Дочка дёргала маму за руку.
– Что ты, доченька! И думать забудь! Пойдём!
И они поспешили дальше. Только сейчас Веронике пришло в голову внимательно посмотреть на прохожих. Что-то смущало её. Вроде люди как люди. Идут себе по своим делам… Наконец она поняла. Они выглядели так, словно купили свою одежду в 80-е годы. Причёски у всех были тоже из того времени, объёмные немодные стрижки…
«Что происходит? Подозреваю, где-то рядом ретро-вечеринка. Надо проверить, чтобы исключить из моего сегодняшнего диагноза сумасшествие», – и Ника сменила направление. Теперь она двигалась не к выходу, а к центру парка, как и многие другие. Видимо, здесь действительно намечалось мероприятие.
Пройдя метров шестьсот, Вероника вышла к озеру. Деревьев стало меньше, и можно было заметить большую полукруглую сцену. Подойдя ближе, она увидела трибуны, танцпол и афиши у входа. Всё было тоже какое-то староватое, в советском стиле. Видимо, так задумано, и чутьё журналиста её не подводит. Однако надпись на главной афише шокировала: