В ладони вдруг начал проникать какой-то настойчивый поток – словно веточки молодого побега стали вырастать из пластинок и, затейливо ветвясь, по венам проникали всё дальше и дальше – к Лизиной голове.
Ощущение не было неприятным, но Лиза немного испугалась и убрала руки с пластинок. Ощущение мгновенно прекратилось. Лиза подумала и поставила руки обратно. Ощущение почти сразу выросло до прежнего уровня! Ещё несколько секунд росточки пробивались к Лизиным глазам, а потом она перестала видеть темноту.
Перед глазами Лизы появились картинки. Сначала смазанные, потом всё более и более чёткие, они показывали Лизе сцены, которые показались ей знакомыми – там были знакомые дома и лица, но что-то странное было в их чередовании.
У себя в голове Лиза слышала сопутствующие им звуки и даже чувствовала некоторые ощущения. Например, когда промелькнула собака, которая умерла у Лизы два года назад, словно кто-то на секунду впихнул в Лизу ощущение горя. Именно впихнул, так как Лиза уже давно не ощущала ничего похожего в отношении её смерти. Когда картинка сменилась, ощущение горя мгновенно ушло, оставив после себя слезинку на маске.
Через минуту Лиза поняла, в чём дело, – картинки чередовались в строго обратном хронологическом порядке, даже движения людей (они были очень быстрыми, но их можно было заметить в отдельных случаях) были обратными. Машина словно тащила сознание Лизы назад, всё дальше и дальше. Лиза увлеклась – многие воспоминания она считала безвозвратно утерянными.
– Лиза, скорей иди домой! Уже…
Картинки начальной школы, старые подружки, давно переехавшие в другие районы города и в другие школы…
– Мама, опять мама… Улыбается… – Лиза невольно проговаривала вслух то, что видела., – Ой, папа! Это же мне два года, не больше!
Несколько глубоких вздохов, руки на пластинках сжались в кулак, потом разжались.
– Снова мама, белый потолок… Эй, ты что делаешь?! Ну-ка, ну-ка! (С возмущением.)
Лиза ощущала себя Ливингстоном, пробивающим себе путь к Замбези, Колумбом, силой своей воли ведущим корабль памяти к одному ему известной цели.
– Девочка! Держите, мамаша, – и собственный рёв сладким щебетом прозвенел в её новой памяти. Потом шлепок по заду, резкая боль в районе живота (Лиза немного ощущала её даже сейчас), голоса врачей, движение холодного воздуха… и огромное, огромное чувство потери. Лиза даже прослезилась, сама не желая того. Тепло и тишина.