– Никогда не поверю, что ты со всей Лигой лично знаком.
– Не знаком, – согласился ван Хинкес. – Опознаю по омеге, как обычно.
Он дотронулся пальцем до своего левого плеча, и Тайра под одеждой увидела серебристо-белую татуировку у него на коже.
– Здо́рово! – Тайра улыбнулась.
– Она в обычной жизни не светится, выглядит как нормальная татуировка. Но на заданиях мы их активируем. Срабатывает только на другого лигийца. Покалывает по контуру, – пояснил Айгер. – Так и узнаем друг друга. А ты, смотрю, трейсерские фокусы осваиваешь? Сквозь одежду видишь? Можешь теперь мне в штаны заглянуть?
– Могу, – не стала отпираться Тайра. – Но не стану. Трейсерская этика.
– А нидерландский давно понимаешь?
– Уже месяц учу. С тех пор, как сэр хет Хоофт разрешил.
– Ну наконец-то до него дошло, – с сарказмом произнес Айгер, – что глупо впустить человека в дом и оставить стоять на пороге.
– Я не знаю, где его дом, – глядя в сторону, сообщила Тайра.
– Не все сразу. Ему тоже погано. Переживете.
Отвечать Тайра не стала, ван Хинкес новой темы не начинал, шел рядом, зорко оглядывая окрестности и двигающихся в разных направлениях людей. Дальше от центра было свободнее и тише, в водах канала дрожали отражения фонарей и свет из узких окон стоящих на другой его стороне домов. Где-то невдалеке слышалось цоканье копыт по брусчатке.
– Вот несется, придурок, – выругался Айгер. – Не войдет же в поворот на такой скорости.
– И что тогда?
– Там улочка совсем узкая, – он кивнул куда-то себе за спину, – разобьется об угол дома и коня покалечит.
Через несколько секунд впереди показался запряженный двойкой фаэтон. Лошади летели вперед, выпучив глаза, задевая передними ногами частично оборвавшуюся упряжь. Черные с золотом кисти развевались позади, дотягиваясь почти до кучерского сиденья. Айгер ловко прыгнул в сторону и прижал Тайру к ограждению канала, закрыв ее своим телом. Когда лошади пронеслись мимо, Тайра, проводив их взглядом, увидела, как фаэтон на повороте ударился об угол старинного дома, отскочил в противоположную сторону и развернулся на девяносто градусов. Лошадей дернуло назад, одна из пары упала на бок, истошно заржав, вторая вырвалась вместе с частью оглобли и скрылась в переулке. Фаэтон срикошетил о стену дома напротив и грохнулся на брусчатку. Заднее колесо прокатилось через мостовую и, идеально вписавшись в проем ограды, с глухим плеском упало в воду. Айгер поднялся во весь рост и кинулся к обломкам кареты. Тайра последовала за ним.