– Так это же совсем скоро, получается…
– Да. Через… – Мирай начала считать в уме. – Двадцать шесть дней.
Я молча кивнул, задумавшись. Совсем скоро.
После прогулки в тот же день я начал размышлять над подарком.
«Что можно подарить Мирай? Я ведь даже толком не знаю, что ей нужно. Хотя, если перебирать, исходя не из „нужно и важно“, а из „приятно и мило“, то можно попробовать заказать ее портрет. А что, в интернете много художников, которые на заказ рисуют. Идея-то неплохая. Правда, недешево это, да и вряд ли хватит личных сбережений, однако… когда же родители мне отказывали?»
К тому времени мать с отцом по-прежнему находились где-то в отъезде, но у меня всегда была с ними связь. Тем более я уже знакомил их с Мирай – когда они вернулись из Южной Дакоты, в конце января. Она им очень понравилась. Да настолько, что они чуть ли не сватали нас, когда она приходила.
В общем, на днях я посмотрел несколько анкет на разных сайтах, пригляделся к самой высоко оцененной и написал творцу. Скинул фото своей возлюбленной, которое сделал относительно недавно, и он, всё подсчитав, назвал цену – триста пятьдесят долларов. «Не так уж и много, – подумал я. – В моей копилке только двести, так что родителям ничего не будет стоить одолжить мне еще сто пятьдесят». Я написал им, они с удовольствием согласились помочь и сказали, что, скорее всего, будут уже дома к ее дню рождения – можно будет заглянуть в гости. По итогу я получил на карту сто пятьдесят баксов. Чуть позже забежал в банк, дополнил счет еще двумя сотнями. Тотчас же вернулся домой и связался с художником. Тот согласился написать Мирай и после оплаты сказал, что как только закончит, скинет фотографию портрета и, если меня всё устроит, отправит его доставкой на дом. «Чудесно, буду ждать!» – набрал я на клавиатуре и воодушевился, кажется, как никогда прежде. Оставалось только ждать.
Картину я получил первого дня весны. Она была даже шикарней, чем на фото. Еще бы. Просто изумительно выполненная работа! Если бы мастер не противился, я бы добавил к итоговой сумме еще сотню – настолько мне всё понравилось. Портрету суждено было дожидаться четырнадцатого числа в моей комнате завернутым в большой эфалиновый пакет.
* * *
Четырнадцатое марта выпало на пятницу. Уже в девятом часу утра я стучался в дверь квартиры Прайсов, держа в левой руке заветный подарок. Мать Мирай снова добродушно приняла меня, изрядно удивившись размеру пакета, и позвала дочь. Та прибежала чуть ли не пулей. Она по-настоящему сияла от счастья. Немудрено, ее же день все-таки. Портрет я вручил у нее в комнате. Сначала она не знала, что сказать, а потом сильно обняла меня со слезами на глазах. Как будто ей никогда не делали подарков. И в ее объятиях мне казалось, что сам я был самым счастливым человеком на земле. После этого Мирай повесила себя любимую над кроватью, а затем позвала меня поехать с ней к бабушке с дедушкой, праздновать день рождения. Разумеется, я согласился и, разделив с Мирай и миссис Прайс такси, отправился куда-то за город.