– Всё настолько плохо? – спросил он, осторожно взяв мою израненную ладонь. Затем достал из кармана платок и вытер кровь. Шрама не осталось. Я в изумлении посмотрела на него.
Тем временем Асмодей забрал у меня иглу и вернул её Загану. Тот небрежно подбросил её в воздух, и она исчезла, словно никогда не существовала.
– Можно было просто ущипнуть, – сказал он. – Зачем калечить?
Наступило продолжительное молчание. И вдруг король тихо, почти шёпотом, произнёс:
– Если её убьют, я, вероятно, тоже умру…
Услышав это, мужчина даже встал со своего места.
– Что за глупости, Велиал? Это не смешно.
Король посмотрел на него пустым взглядом.
– Брат, это не шутки, – повторил Заган.
– Почему вы так решили, ваше величество? – Асмодей переводил взгляд с короля на меня и обратно.
Демон сделал несколько неуверенных шагов, а затем просто исчез в воздухе.
– Велиал! – неожиданно громко произнёс Заган и тоже исчез.
Я снова осталась наедине с библиотекарем, который выглядел растерянным. Откровенно говоря, за последние сутки это было почти постоянным выражением его лица.
– Что тут произошло?
Действительно, что? Кажется, в какой-то степени судьба всё же смиловалась надо мной и…
– Похоже, ваш Велиал теперь смертный, – прошептала я, будто страшась. Внутри зародились эмоции, не мои: страх перед неизвестным, растерянность и предчувствие катастрофы. Наверно, так чувствуют себя люди, которым неожиданно ставят смертельный диагноз.
Станиславский, видимо, хотел что-то возразить, но не решился. Для меня это одинаково плохо: быть убитой, пытаясь добраться до короля демонов, или уничтоженной им в приступе слепой ярости.
– У вас болит голова? – спросил Асмодей, и я поняла, что он повторил вопрос, так как не услышал ответа.
Я тряхнула головой и посмотрела на библиотекаря. Внутри меня бушевали отчаяние и страхи, половина из которых были моими, а другая…
– Он злится, – зачем-то сказала я вслух, разглядывая свою исцелённую ладонь.
– Кто? – не понял библиотекарь.
Через мгновение со стороны улицы раздался оглушительный хлопок, от которого даже задрожали стёкла. Я схватилась за правое плечо, в которое будто впилось что-то острое, и закричала.
Асмодей в ужасе смотрел на меня. Когда он попытался дотронуться, я ударила его.
– Я постараюсь снять боль, девочка, – сказал Станиславский, но я отреагировала на эту попытку агрессивно.