– Прохор, это ты? – прошептала Алевтина.
– Я! Узнала, она меня узнала! – закричал Прохор. – Только я не понял, зачем ты подожгла мою машину?
– Алевтина, у меня для тебя есть духи, цветочные. – сказала Сюзанна, перебивая вопрос Прохора.
– Спасибо, проведи ими рядом с носом, я так соскучилась по этим приторным запахам прошлого! – громче произнесла Алевтина, не отвечая Прохору.
– Алевтина, твоя мама приехала, позвать ее? – спросил Илья.
– Кто она? Я ей не нужна.
– Ты мне нужна.
– Прохор, зачем я тебе такая нужна?
– Ты красивая, ты сама не знаешь, какая ты красивая! Ты вылечишься, и все будет хорошо!
– А я болею? Чем?
– Тебе было плохо, очень плохо. Твой муж не погиб. Только почему ты говоришь, что твой муж Григорий летчик? Он мастер на заводе!
– Не помню мужа. Не помню Григория. Тебя помню. Сюзанну помню. Маму не помню.
– Ты нас видела последнее время, а мать свою давно не видела.
– Алевтина, ты можешь работать дворником с метлой? – спросила Сюзанна.
– Хочу, но я не помню, что значит работать.
В палату вошел врач, интересный блондин.
– Больная пришла в себя? Ей надо отдохнуть.
– Доктор, она тут помнит, тут не помнит. – сказала Сюзанна.
– Она вспомнит! Через неделю приходите, раньше не надо.
Через неделю в палату пришел Григорий, живой и здоровый, принес цветы, фрукты и платье.
– Алевтина, здравствуй! Я к тебе с подарками.
– Вот спасибо – платье в цветочек! Здорово как! По сезону. Размер мой.
– Надевай. Пойдем гулять в парке, тебе разрешили прогулки.
Григорий вышел. Алевтина взяла платье, уткнулась в него носом и разрыдалась, она впервые заплакала после гибели летчика, в смерти которого она себя винила. Со слезами утекало ее состояние «помню – не помню», она все вспомнила. Посмотрела Алевтина на платье, в нем появилась мокрое пятно. Она его встряхнула, надела, умыла лицо водой из-под крана. Покрутилась Алевтина перед зеркалом.
Женщины в палате затаили дыхание: Алевтина из жалкого создания на их глазах превратилась в цветущую даму в платье с цветочками. Алевтина вскочила, посмотрела на ноги, на тапочки неизвестного размера, и села на кровать. Одна из женщин сообразила и дала ей свои босоножки. Алевтина взлетела от радости, надела их, они ей были как раз, и выскочила из палаты.
Григорий смотрел на дело своих рук и светился от счастья, что Алевтина, прекрасная Алевтина, вернулась к жизни. Она гордо сошла с крыльца и пошла с мужем в парк, спрятанный от посторонних глаз забором. По парку ходили люди, иногда встречались известные актеры, Алевтина их узнавала, улыбалась и шла дальше.