– Я… после всего…
Слова застряли у меня в горле. После того как мы занялись сексом. После того как тени в нашей крови связали нас воедино.
В первые мгновения это казалось мне чем-то прекрасным, но ровно до тех пор, пока я не услышала, как Андреас признался – он сблизился со мной только для того, чтобы выудить информацию. Чтобы понять, предательница ли я.
Он тоже извинился. Утверждал, что случившееся между нами не входило в его план. Но я не знала, можно ли этому верить.
С трудом сглотнув, я продолжила говорить:
– После того, что мы сделали, мои нервы были на пределе, бурлили эмоции… а после того разговора все стало еще хуже. Я не хотела сделать кому-то из вас больно – ну, не так сильно, – но я чувствовала, что теряю контроль.
Снова воцарилось молчание. Я крепче обхватила колени.
Это было хуже всего. Не то, что я могла причинить ужасную боль и насладиться этим, а то, что какая-то часть меня была готова причинить эту боль им.
Какими бы ужасными они ни были, они этого не заслужили – этой всеобъемлющей, раздирающей душу пытки.
Зиан прочистил горло:
– Итак, ты… ты бы позволила этому поезду тебя убить…
Кажется, он не знал, как закончить мысль.
– На самом деле я ни о чем конкретном не думала, – пробормотала я. – Просто это был единственный способ остановиться.
Вот насколько все было плохо. Вот как близко я оказалась к тому, чтобы самым ужасным образом, какой только можно вообразить, мучить своих парней. Парней, которые были моей единственной семьей и которых я поклялась защищать.
Я готовилась к тому, что в мой адрес посыплются обвинения. Поэтому для меня оказалось неожиданностью, что Зиан оторвался от своей груды оружия и сгорбился на полу у моих ног.
– Мы причинили тебе такую боль, – прерывисто произнес он, опустив лицо так низко к полу, что его лоб, должно быть, касался шероховатой поверхности. – Несмотря на все, что мы сказали, на то, как мы с тобой обращались, ты все равно скорее умерла бы, чем причинила нам боль.
Мой рот беззвучно открывался и закрывался, от шока перехватило дыхание.
Я молчала, а Зиан продолжил:
– Мне так жаль, Рива. Я должен был понять. Мне не следовало доверять словам хранителей. Ты всегда была рядом с нами, все для нас делала – я больше никогда этого не забуду.
Прежде чем осознать, что происходит, я еще несколько мгновений смотрела на огромного мужчину, который стоял на коленях и просил у меня прощения.