– Колючий! – Заорал я, едва увидев волка.
– Хи-хи, – раздалось в ответ и громадный волчара кинулся ко мне. Он вовремя притормозил, а то мог бы и сбить меня с ног. Роста он стал такого, что, не подпрыгивая и не становясь на задние лапы, свободно доставал моё лицо! Видно король Адриан не жалел для него рубинов.
Знакомый шершавый язык мог бы ободрать кожу на лице, но не тут-то было. Я начал гладить довольную морду волка, ничуть не боясь оцарапать руки.
Но вдруг, Колючий бросил взгляд куда-то в сторону и его язык застыл высунутым из пасти.
– Хи?
– Колючий, это моя жена, Вероника.
Уши встали торчком, хвост вытянулся в струну, ноздри широко раскрылись, втягивая воздух. Волк сделал первый шаг к девушке.
– Какой красавчик! – всплеснула руками Ника, – Колючий, мальчик мой, иди сюда. – Она протянула руки и огромный чёрный волчара, вдруг упал на брюхо и царапая плиты пола, пополз к девушке.
Что-то звонко брякнулось у моих ног… Я нагнулся и поднял челюсть.
Ника погладила волка между глаз, и вдруг чмокнула его в нос.
Бум-бум-бум, забарабанил тяжёлый хвост по полу.
«Не поколол бы плитку», – подумал я.
Колючий повернул довольную морду к нам и сказал:
– Хи!
– Хи-хи-хи, – отозвалась Ника, и волк, высоко подпрыгнув, начал нарезать вокруг неё круги.
Все были в шоке!
– Ну раз знакомство прошло нормально, – взяв себя в руки, проговорил я, – не пора ли нам заняться делом.
– Да-да, надо спешить! – Поддержал меня Алекс.
И мы пошли длинными дворцовыми коридорами, то спускаясь, то поднимаясь, поворачивая то налево, то направо. На память я не жалуюсь, но, боюсь, что сам никогда бы не нашёл вход в подземелье. Правда я и был там всего раз.
Нас сопровождал ещё десяток гвардейцев – крепких, широкоплечих ребят, вооружённых до зубов.
Наконец, спустившись по очередной лестнице, мы подошли к двери, которую я сразу узнал. Как можно было не узнать, чёрное дерево из которого она была сделана. Все остановились и взглянули в мою сторону.
Ага… Похоже тут все принимали меня за известного «медвежатника», который за пять минут вскрывает любые замки. Ну я им сейчас устрою!
Подвинув братьев-близнецов, я подошёл к двери и решительно постучав, произнёс, – Ваше Величество, к Вам можно? – И приложив ухо к гладкой, холодной древесине, прислушался.
Сзади раздалось сопение и покашливание.