А – уничтожение предмета опасности;
В – бегство;
С – самоликвидация.
Ни один из способов к данной ситуации не подходил: уничтожать предмет опасности было нечем, бегать Лысый не любил, а накладывать на себя руки страшно не хотелось И тут, казалось бы в тупиковой ситуации, произошло чудо: в голове родилась мысль. Эволюция настигла и этот безнадежный мозг. Просто медведь превратился в медведя думающего.
Возникшая мысль толкала Лысого к агрессивным мероприятиям по отношению к незнакомке и предполагала запуск в ее сторону булыжника. Ночная фея находилась уже совсем рядом, примерно в пяти метрах от костра, и по-прежнему медленно приближалась. Лысый протянул назад правую руку, схватил что-то тяжелое и, резко дернувшись, совершил бросок. Камень (это был кусок гранитной породы), проделав смертоносный путь ко лбу незваной гостьи, прошел сквозь нее, как сквозь воздух, и рухнул на землю (судя по звуку – на мох) метрах в пяти – шести позади ночной посетительницы. Последнее, что запомнил Лысый, – это чудовищный оскал внезапно налетевшей фигуры, который разрушил все его мечты и превратил сказочную фею в злую ведьму; перетянутое горло; удар головой о растущую позади лиственницу и потом, уже смутно, удар пережатым правым запястьем о то же дерево.
– Жаль, часы разобьет же, сволочь.
Успел он подумать перед тем, как свет померк в глазах.
Глава II
– Уууу….
Гудела голова. С трудом, как будто с далекой-далекой планеты, возвращалось сознание.
– Щелк.
Что-то сработало в мозгу, и юный донжуан очнулся. Кругом стояла сплошная темнота. Лысый ущипнул себя пару раз в надежде прозреть, но это не помогло. И тогда он издал, как ему показалось, душераздирающий крик.
– Медведь, ты чего там хрипишь? Добавь громкости или перестройся на другую волну! Тебя плохо слышно, тело!
Тело вздрогнуло, явно не ожидая подобного поворота. Знакомые голоса раздавались где-то совсем рядом, по ту сторону мрака. Пришлось приподнять голову, а голова чертовски болела, голова пыталась что-нибудь сообразить. Наконец, она сообразила, что научилась думать, и начала этим заниматься. А думать, собственно, было и незачем. Все и так было ясно как дважды два. Кстати, арифметические операции Лысый предпочитал производить на калькуляторе (дела с математикой у него обстояли не лучшим образом). Но не в этом дело. Дело было в том, что ночной ловелас находился в разорванной им самим же ночью палатке и бессвязно хрипел. Горло ныло от боли, а правое плечо и запястье онемели.