Полина подняла глаза и остановилась.
«Поооля, ха-ха-ха!» – Тихонько ржали мы как дебилы, спрятавшись в глубине Мишкиной комнаты.
– Привет, – ответила она.
«Как же она красива!» – Думал я про себя, глядя на неё с восхищением.
– Заходи в гости, – предложил Генка.
– Что у вас делать-то? – пренебрежительно спросила Полина.
– Ну, так девятнадцатое мая – «День пионерии» же! Кота в пионеры принимать будем! – Выкрикнул Женька, высунув в окно Мишкиного кота в маленьком пионерском галстучке.
– Так он вроде уже…
– Нет, мы только начали, – выкрикнул Шмель.
Хотя кот «гонял» в этом галстуке почти месяц, со дня рождения Ильича.
– Ну, выходите, встречайте. – Улыбаясь, сказала Полина ненавязчиво.
Генка кинулся к входной двери, резво обулся и выбежал в подъезд. Их не было около десяти минут. Сквозь дверь мы слышали, что Полина с Генкой о чём-то спорили. И когда они заходили в квартиру, Полина в дверях ему сказала вполголоса: «Ты ещё пожалеешь, я тебе это обещаю». Тогда Шмель у них спросил: «Что случилось?» Полина улыбнулась и ответила: «Всё хорошо». Она сняла свои босоножки с высоченным каблуком и прошла в комнату, где мы продолжили наше знакомство.
Полина была очень дружелюбной и весёлой. Это был первый день нашей встречи. Мы сидели впятером у Шмеля в комнате, смеялись и травили байки. Мы болтали и пытались смешно пошутить, но выходило как-то не очень. Даже глупо и по-детски. Несли всякую чушь, но Полина всё равно улыбалась и немного смеялась. Не знаю, что чувствовали другие, но я словно порхал. Вечером мы проводили Полину до подъезда её дома и договорились, что завтра мы встретимся снова.
Я весь вечер думал: «Скорей бы наступило завтра, чтобы снова увидеть Полину». Ночью я не мог заснуть. Я ворочался, вставал попить воды. Меня трясло. Я готов был прямо сейчас одеться и бежать к ней. Мне казалось, что я схожу с ума. Я разбудил родителей своими шорохами.
Помню, мама мне сказала: «Это возрастное. Ты взрослеешь. Да ещё, наверное, перед экзаменами волнуешься?»
– Ага! – Ответил я, лукавя.
Она развела мне настойку пустырника, я его выпил и ушёл спать.
Наутро я встал только с одной мыслью: «Где и когда я смогу увидеть Полину?» Я прокручивал в голове планы: «Мы сейчас все соберёмся и пойдём к Полине. Нет, я сейчас пойду к Генке и спрошу номер квартиры, где живёт Полина. И что я ей скажу? Да, блин, я не знаю, что мне делать! Ещё эта консультация в одиннадцать часов». Меня разрывало на части от желания увидеть её снова, но как это сделать, я не имел понятия.