Я буду танцевать для тебя в облаках - страница 7

Однажды Мишку избили местные «старшаки». Возможно, это было сделано просто так, ради развлечения, из-за его внешнего вида. А может быть, потому что он переехал из другого района.

Мишка учился в нашей музыкальной школе. Вечерами, когда он играл на гитаре и пел песни группы «Кино», я слышал это через стену. И хотя я раньше не был большим поклонником творчества Виктора Цоя, мне нравилось слушать Мишкины каверы перед сном.

Мишка Шмель был среднего роста, худощавого телосложения, с не стриженными взъерошенными светлыми волосами и голубыми глазами. Его лицо обычно было серьёзным, но в тоже время он обладал какой-то особой харизмой и имел хорошее чувство юмора. Шмель часто носил чёрную кожаную куртку «косуху», чёрные драные джинсы и тёмные очки, что придавало ему более панковский вид.

Однажды мы с Женькой поссорились. Тогда-то он и познакомился с Мишкой. И пока мы были в ссоре, Женька проводил время в компании Мишки и Генки. А когда через время мы с Женькой помирились, то таких дружеских отношений, как раньше, у нас уже не было. Но у нас образовалась компания из четырёх человек, и мы начали «отжигать».

У Мишкиного отца всегда было что выпить, причём «элитное пойло». Он приторговывал спиртным. Может это и была «палёнка», но все бутылки были запечатанные и очень красивые. Когда Мишкины родители уходили на работу, то мы заваливались к нему в гости и устраивали дегустацию «аристократических залежей». Посчитать, сколько алкоголя исчезло, отец Мишки всё равно бы не смог, так как после первой им выпитой «пол-литры» счёт был плюс-минус один – два литра. Ну и соответственно, если у Мишкиного отца было что выпить, то и мы были при «горючке». Мы много не пили. Так, для веселья. Но иногда бывало так, что мы теряли над собой контроль и совершенно случайно упивались вусмерть. Из-за этого возникали скандалы между нашими родителями. Но через какое-то время всё успокаивалось, и наши посиделки происходили вновь.

Почему мы Мишку прозвали Шмелём? Тут произошла целая пьяная логическая цепочка. Это было двадцать шестого апреля. Мы сидели и выпивали. Говорить особо было не о чем. И мы решили поиздеваться над Мишкой. Так получилось, что именно на него всё указывало. Нужна была жертва для насмешек. Ну и, значит, мы начали с издёвкой произносить вслух имя и фамилию Мишки: «Мишка Мельников, Мишка Мельников».