Откинув одеяло, я протянул руку к столу и нашарил пачку сигарет. Осталась последняя. Медленно затянувшись, я попытался расслабиться, успокоить сознание, взбудораженное ночным кошмаром. Хотя, даже кошмаром такое состояние сложно было назвать. Оно больше походило на бездонную пучину, на огромный всепоглощающий водоворот, а я – на щепку в нем. Безумные волны то с головой накрывали меня, то отступали. Но ни на миг не пропадало ощущение собственной беспомощности.
Каждый такой кошмар сопровождался сильным эмоциональным накалом. Он то и дело менял свою полярность, переходя из крайности в крайность. Черное сменяло белое, свет сменял тьму, печаль сменяла радость, а смерть сменяла жизнь. Затем наоборот. Меня разрывало на части, то вознося на пик блаженства, то сбрасывая в пучину боли. Противоречивые эмоции докрасна раскаляли сознание. Каждый раз я просыпался охваченный резкими до боли, противоречивыми чувствами. Казалось, что каждый нерв моего организма оголен и отчаянно кричит не то от боли, не то от наслаждения.
Но ночные страсти и эмоции затихали, а на их место приходила апатия, безразличие и грусть.
Мне было скучно, мир казался чужим и неизменным, а я – лишним в нем. Никак не удавалось найти себе место. События сменяли друг друга, что-то происходило, что-то только намечалось, но все это казалось предопределенным. Порою – глупым, порою – смешным, но всегда – чужим. Чужой среди своих, и чужой среди чужих.
Любопытное обстоятельство: лет до двадцати я не узнавал себя в зеркале. Дома, если приглядеться, – то вроде как привыкал. А на улице – в витринах, окнах, зеркалах – на меня смотрел незнакомый человек. Потом приходило понимание, что это я, и за этим наступал трепетный, не вполне осознанный страх.
Но это прошло, я привык к своей внешности. Хотя опять же: я помнил свое детство, но не помнил, как в детстве выглядел. Глядя на фотографии из школьных альбомов, я безошибочно узнавал других, но с трудом осознавал, что среди них есть и я.
Отслеживая всю цепочку своего развития, я с ужасающей ясностью понимал, что никогда не был самим собой. Я всегда был тем, кем меня хотели видеть окружающие. Родители, преподаватели, приятели, подруги. Послушным, старательным, безответственным, бесшабашным, вздорным, тихим, болтливым, молчаливым. Столько много определений, но какое из них настоящее?