Костер разожгли в соседней комнате, поближе к выходу, чтобы дым вытягивало наружу. Языки пламени заиграли на стенах здания. В какой-то момент стало тепло и уютно. Треск поленьев, заблаговременно собранных, успокаивал. Гарри занялся готовкой. Только сейчас Мила обратила внимание, что он не расстается со своими перчатками.
– Привычка, – пояснил он, – с тех времен, когда я не контролировал свои способности, это сильно отвлекало.
Мила, улыбнувшись, кивнула.
– Вокруг никого, – спускаясь в их временное убежище, сказал Изи. – Я вам больше скажу – тут словно мертвая зона. За последние несколько часов я даже насекомых не заметил.
– Щегол прав, – выйдя из темноты, сказал Фюрер, – я тоже обратил на это внимание.
– У меня что новая кличка? Чем тебя «Пророк» не устроил? – возмутился Изи.
Фюр сгримасничал, разводя руками.
– Хорошо это или плохо? – пробормотал Рэйв.
– Может тут токсин или радиация? – озабоченно спросила Кристин.
– Нет, – протянул Рэйв, махнув рукой, – я бы почувствовал, если бы мой организм начал бороться с заразой. Тут что-то другое. Вам уши не закладывает? У меня щелкает только в путь.
– Есть такое, – задумчиво произнес Фюр, – часа два назад началось.
Остальные покачали головами, переглянувшись. Рэйв посмотрел на Иезекиля.
– Что думаешь? – спросил он.
Изи скривился и помотал головой.
– Уши, конечно, заложило, – посмотрев на Рэйва, сказал он, – но я ничего не чувствую.
Рэйв потер голову.
– Ладно, – бросил он, – спишем все на усталость. Давайте ужинать.
– Не слишком ли безответственно, – прошептала Кристин, когда остальные стали выбирать себе места, где присесть.
– Мы все равно не можем идти дальше, – тихо заговорил Рэйв, – на улице темень, мы и часа не протянем.
– Мне это не нравится, Рэйвен.
– Мне тоже, – выдохнул собеседник.
За ужином настроение путников улучшилось, и они стали делиться веселыми историями, как из прошлого, так и из настоящего. Старались громко не смеяться, но иногда это было просто невозможно. Даже Фюрер разошелся. Огромный бородатый верзила пародировал гуся, который атаковал его в детстве. Мила на секунду представила его ребенком. Лысая бородатая голова с детским тельцем. От такой картины и скачущего героя истории она хохотала как ребенок. Друзья расслабились. Больше никто не думал о заложенных ушах.
– Не верю, что ты был когда-то ребенком, – сквозь смех проговорила Мила.