– Если выяснится, что ты жива, мне придется вернуть эти деньги. Адвокаты страховой компании, где ты была застрахована, отберут у нас все до последнего цента. Нам придется отдать им все, что у нас есть. Мы будем разорены.
Я смеюсь про себя. Когда-то я уже это слышала. Слово в слово.
– И что я, по-твоему, должна делать? Ты предлагаешь мне скрываться ото всех до конца жизни?
– Это не то, что ты подумала, Кимберли. Я делаю все для твоего блага.
Смотрю на Льюиса. Точнее в его глаза, так похожие на мои. Но как же мы с ним отличаемся.
Он всегда использовал меня. В прошлом Льюис хотел выдать меня замуж с выгодой для себя. И он продолжает использовать меня сейчас, получая деньги с моей страховки. И прикрывается такими же оправданиями.
Я делаю все для твоего блага.
– Я не проживу вечно, и после моей смерти все достанется тебе. Ты – моя единственная дочь и наследница.
– Как ты собираешься оставить мне наследство, если для всех я так и останусь мертва? – язвительно спрашиваю я.
Мне ничего от него не нужно, но интересно, какую ложь Льюис придумает на этот раз.
Он нервно моргает, когда глядит на меня.
– Можешь не сомневаться, я найду способ.
Я поджимаю губы, ненавидя проблеск боли, вспыхнувший в груди. Я думала, что перестала ее чувствовать, но все же…
В глубине души во мне теплилась надежда. Какая-то маленькая часть меня верила, что Льюис раскаялся за свои ошибки. Маленькая часть меня верила, что он все осознал после того, как потерял свою дочь.
Но похоже я сама виновата, что хранила надежду.
– С тех пор, как я была в последний раз в этом доме, здесь мало, что изменилось, – оглядываю гостиную. – Ты пьешь чай из того же сервиза. Сидишь на том же стуле. И у тебя все те же холодные расчетливые глаза, – я впиваюсь в Льюиса взглядом. – Ты продолжаешь думать только о деньгах.
– Кимберли…
Я качаю головой. Больше не хочу ничего слышать. С меня достаточно лжи и предательств.
Я поднимаю руку.
Но мой указательный палец застывает на середине пути.
Сколько же раз я прокручивала в голове этот момент во всех подробностях и деталях. Я представляла, как со звоном разбиваются стекла в гостиной. Представляла, как от выстрела голова Льюиса неестественно запрокидывается. Как его мозги разлетаются по безупречному полу и безукоризненным стенам. А я бы продолжила сидеть рядом с ним и наблюдать, как его глаза становятся безжизненными.