– Дэйзи Белл, это ты?
Я поворачиваюсь и замечаю девушку, которую не видела со времен школьного выпускного.
– Ханна? – говорю я в надежде.
Без соцсетей мне приходится полагаться только на свою память.
Она улыбается, и я понимаю, что оказалась права.
– Как дела? – спрашивает она, подходя ближе с широкой и уверенной улыбкой.
Я киваю.
– У меня все хорошо, а у тебя?
Я вижу, как ее рука с бриллиантом на пальце поглаживает уже прилично округлившийся живот.
– Все хорошо. Уже восьмой месяц, правда, сейчас не особо удается поспать.
Это объясняет, что она делает в кафе так рано, хотя обычно в это время его посещают люди, которые работают по сменам, или безумные доктора, преследующие своих врагов.
– Поздравляю, ты замечательно выглядишь.
Она закатывает глаза в недоверии.
– Это вежливо с твоей стороны. Тодд говорит, что я никогда не выглядела лучше, но думаю, он…
– Тодд Бьюкенен?!
Она смеется и кивает.
– Он самый! Мы поженились несколько лет назад.
Мне кажется, что я нахожусь в какой-то сумеречной зоне. Мои одноклассники женятся и заводят детей. Мне двадцать восемь лет, и я никогда никому не признавалась в любви. И единственный, перед кем я в ответе, это мой робот-пылесос. Как такое вообще возможно? Почему я так сильно отстаю?
– Это здорово, – отвечаю я хриплым голосом.
– Боже, ты выглядишь по-другому, – восклицает она, обводя рукой всю меня, от моих светлых волос до носков балеток. – Я имею в виду, ты была красивой в старшей школе, но не знала, что делать с этими волосами и веснушками. Я рада, что ты их не скрываешь.
Я прикасаюсь к щеке, немного шокированная ее откровенностью.
– Спасибо.
– Знаешь, я на днях видела Лукаса, – продолжает она. – Он переносил вещи на верхний этаж.
Мое тело напрягается, скорее всего, благодаря кофеину, хотя я не сделала еще ни глотка. Должно быть, таким же действием обладают и его пары.
– Хм?
Это новость для меня: я думала, он остановился у родителей. Лукас и я жили по соседству всю жизнь. Пока мы были маленькими, это особо не напрягало, но когда мы стали учиться в старшей школе, все изменилось. Не было никакого спасения. Мы знали каждый шаг друг друга. Каждый раз он оказывался снаружи дома в тот момент, когда парни забирали меня на свидание, и портил все впечатление. Он мог проверять почту, косить газон или мыть машину. Этими обычными занятиями он пытался скрыть истинное намерение: залезть мне в голову и испортить момент.