.
В Северной Америке опера укоренилась еще раньше. Открытую в 1859 году Французскую оперу в Новом Орлеане (French Opera House) долго оценивали как одну из лучших музыкальных сцен Нового Света. В шестидесятитысячном тогда Сан-Франциско разразился такой оперный ажиотаж, что уже в 1860 году было продано в общей сложности 217 тысяч входных билетов. Открытая в 1883 году в Нью-Йорке Метрополитен-опера с наступлением нового века стала одним из ведущих театров мира и одновременно ареной саморепрезентации американского high society в формах, которые мало чем отличались от принятых в Европе. В плане архитектуры и сценотехники создатели Мет (так сокращают ее название) объединили элементы, заимствованные из Ковент-Гарден в Лондоне, Ла Скала в Милане и, конечно же, Гранд-Опера в Париже33. Почти весь репертуар происходил из Европы, поскольку до «Порги и Бесс» Джорджа Гершвина (1935) не приходится говорить о каком-то заметном вкладе американских композиторов в музыкально-театральное искусство. Одержимость оперой вспыхивала в совершенно неожиданных местах. Так, Чили в 1830‑х годах было охвачено страстью к Россини34. В Японии, правительство которой начиная с 1870‑х годов поддерживало распространение западной музыки, в 1894‑м был впервые поставлен европейский оперный спектакль – сцена из «Фауста» Шарля Гуно. Если в 1875 году, когда одна итальянская примадонна была проездом в Токио, представление привлекло так мало публики, что в зале можно было расслышать мышиный писк, то с рубежа веков формируется уже стабильный интерес к опере, воплощением которого стала постройка в 1911 году первого большого театрального здания в западном стиле35.
Порождением того же XIX века стал и феномен звезд сцены, активно выступавших почти по всему миру36. Уже в 1850 году «шведский соловей» Дженни Линд пела в Нью-Йорке перед семитысячной аудиторией в самом начале своего турне, предполагавшего 93 выступления. Австралийская певица-сопрано Хелен Портер Митчелл, выбравшая себе сценический псевдоним Нелли Мельба в честь родного города Мельбурн, после своего европейского дебюта в 1887 году стала одной из первых подлинно мировых див музыкальной сцены, получив известность на разных континентах. С 1904 года ее голос распространялся и на граммофонных пластинках, а в своей стране, слывшей задворками цивилизации, она превратилась в символическую опору культурного самосознания. Европейская опера XIX столетия была и остается явлением мирового масштаба. Оперный репертуар того периода сохраняется в театральных программах, где тон задают имена Россини, Беллини, Доницетти, Бизе и в особенности Верди, Вагнера и Пуччини. Однако это касается лишь малой части из общего фонда всего сочиненного композиторами и некогда оцененного современниками. Произведения Гаспаре Спонтини или Джакомо Мейербера – мастеров, встреченных в свое время с ликованием, – ныне исполняются редко, а иные навсегда осели в архивах. Кто в наше время помнит многочисленные оперы на средневековые сюжеты, появившиеся помимо Вагнера и после него? Сходные размышления могут посетить в связи с драматическим театром или же с другим типичным для XIX столетия жанром – романом. По всей видимости, широкая публика из всей прозы немецкого реализма читает только Теодора Фонтане