15. Д. С. Лихачев – И. У. Будовницу 21 января 1954 г
Милый и дорогой Исаак Ур[иелиевич]! Спасибо за письмо. Зимин1 Вас неправильно информировал. Я в М[оскве] был не неделю, а всего 3 часа – на заседании редкол[легии] «Лит[ературных] пам[ятников]» – проводил ряд заявок и рукописей. Поспел на поезд за 3 м[инуты] до отхода поездаa. Не позвонил и брату. Проездом буду в Москве 28-го, но не буду выходить из ленинградского поезда. Мы будем во что бы то ни стало стремиться открыть Сектор в Москве. Хотите к нам? Мы создадим в Москве такой сектор: Робинсон2, Малышев, Державина3, Пушкарев4, м[ожет] б[ыть], Кузьмина5 и я с Вами (всего 6 или 7 человек). Хотите? Вот бы работа пошла! Организовали бы «Труды Сектора», работу над рукописями, привлекли бы молодежь. Чудесно. Приеду и буду писать статью в «Литер[атурную] газету» о необх[одимости] создания в Москве центра изучения др[евне]-р[усской] литер[атуры]. Помогите продвинуть ее. Привет низкий Ирине Вениаминовне. Ваш Д. Лихачев. 21.I.54
Зин[аида] Алекс[андровна] здесь, и Вам обоим кланяется.
ОР РГБ. Ф. 602. Карт. 9. Ед. хр. 41. Л. 36. Автограф. На почтовой карточке.
16. И. У. Будовниц – Д. С. Лихачеву 4 марта 1954 г
Дорогой Дмитрий Сергеевич,
Во вторник, 2 марта, мне позвонил Владимир Иванович1, сообщил, что он оставил мне верстку статьи2 в Институте, и попросил срочно ее просмотреть, «ничего не прибавив и не изменив». Последнее требование он повторил несколько раз. Он обещал зайти ко мне 3 марта (вчера, в среду), но не зашел и до сих пор не позвонил (пишу Вам ночью), так что я не имел случая с ним объясниться. Если он не придет и не позвонит до завтрашнего утра, то я завтра отошлю Вам это письмо с корректурой.
Кроме корректуры Вы найдете еще в этом пакете мое заявление на имя редакции Ваших «Трудов», из которого Вам станет ясно, почему я не мог выполнить требование В[ладимира] И[вановича] и вынужден был кое-где на корректуре «напачкать». Однако опытным своим глазом Вы убедитесь, что «пачкотня» – самая незначительная и не доставит никаких технических затруднений. Я лично был бы счастлив, если бы все авторы возвращали мне корректуру в таком виде. Если Вы своей властью можете принять всю мою корректуру, то можете мое заявление порвать; я его написал на случай, если Вам самому будет неудобно решать этот вопрос. Я не страдаю ни авторским самолюбием, ни авторской ограниченностью, не дрожу над каждой своей запятой и не цепляюсь за нее. Но сделанные мной исправления являются для меня минимальными, произведены они без всякого «запроса» и отказаться от них не могу.