Нам с Варв[арой] Павл[овной] и так плохо. Сегодня было заседание дирекции, на которое пригласили и меня (утверждались планы). Я сел сзади Варв[ары] Павл[овны] и пять минут не догадывался, что это она: такая она была сгорбленная и сухая старушка. Сегодня на заседании Сектора Вар[вара] Павл[овна] почти расплакалась, вспомнив о своих огорчениях. Хорошо, что милый Вл[адимир] Иван[ович]
2 быстро отвел тему разговора. Лапицкий не унимается никак. Только что мне, например, сегодня звонили, что он сегодня днем приходил в Лен[инградское] отд[еление] Института истории в дирекцию и бранил меня и Варв[ару] Павл[овну] совершенно не знакомым ему людям. Недавно он грозился в Лектории Горкома «стереть с лица земли Митьку» (т. е. меня). Всего не передашь. Я совершенно не могу работать. Достал книги, но читать не могу – не понимаю. Сегодня вышел не на той остановке автобуса и куда-то пошел. Поймал себя на том, что иду к прежнему месту своей службы, где работал 15 лет назад.
Если бы можно было переехать в какой-нибудь другой город! Идеально было бы, чтобы наш Сектор перевели в Институт мировой литературы3. Вы были бы во главе Сектора (Вар[вара] Павл[овна] искренне хочет уйти с заведывания). Работал бы у нас Андрей Ник[олаевич]4, Пушкарев, Ржига. Но это все пустые мечты.
Не знаю – что делать, что будет, чем все кончится. С октября я не написал ни одной строчки. Метастазы из Института перешли на историч[еский] факультет Университета, где я преподаю, и создали для меня совершенно невозможную обстановку и там (там действовал также Лап[ицкий] и нашел себе подобных). Больше всего я боюсь Ник[олая] Ф[едоровича]. Это совершенно страшный человек. Не говорите ему, пожалуйста, что я Вам написал.
Заседания наши искусственно затягиваются для того, чтобы под предлогом нерешенности вопроса о Секторе сорвать дело с премией. Искусственно предложено поставить на обсуждение мою главу из «И[стории] к[ультуры] Д[ревней] Р[уси]». Ее якобы предложено «обсудить», и другие мои работы также. Но если Ник[олай] Бельч[иков] узнает, что в Москве известна его тактика, он сорвет с меня голову. В отношении меня уже пущены в ход угрозы, с одной стороны, и ласковость – с другой. Я делаю вид, что замечаю только последнее.
С искренним уважением,
Ваш Д. Лихачев 5.II
Только не говорите об этом никому – боюсь!