– Ты что творишь?
Спросил Мирослав. Катя скрестила руки и усмехнулась.
– Ты же водички хотел? Вот, я тебе её дала. Прости, немного пролилось, но ты в следующий раз будь предусмотрительней.
Мирослав кинул плошку в ведро, к счастью, попал. А затем как бык, пыхтя, подошёл к Кате совсем близко. Она было и испугалась его, однако продолжала стоять. Её взгляд встретился с его таким злым. Расстояние минимальное не смущало. Бесить царевича, так по полной.
– Нарываешься? Не забыла, что я царевич, за такое могу приказать, и тебя высекут.
– Кто-то явно не в духе. Царевич, вы бы поспали, что ли, или вот идите поешьте. На столе еду никто ещё не убирал.
Катя развернулась и вышла из сеновала, направляясь к избе.
– Куда пошла? Приказываю тебе остановиться сейчас же.
Катя помахала ему рукой, продолжая идти. «Буду я ещё приказы выполнять всяких там царевичей». Царевич догнал её и преградил путь.
– Я же сказал остановиться.
– И что?
Царевич запыхтел, у него просто не было слов от такой наглости. Катя могла бы вести с ним более учтиво, но что-то не хочется. Она чуть не потеряла жизнь, толком не пришла в себя, а тут ещё царевич на её пути. «Я же чуть не умерла». Осознала Катя. Пришёл запоздалый ужас и страх за собственную жизнь. Дерзить и спорить сразу перехотелось, а вот куда-нибудь зарыться – очень даже. Мирослав перемену настроения не сразу увидел. Катя попыталась его обойти, но тот баран не пропускал. Она чувствовала, что если сейчас не уйдёт, то разревётся прямо перед ним, а этого совершенно не хочется. Катя постаралась себя держать в руках.
– Ты никуда не пойдёшь, пока я не скажу всё, что хотел.
Катя искала способ, чтобы остаться как можно скорее одной. Она могла бы пойти в хлев или в курятник. Был ещё вариант вернуться на сеновал.
– Да плевать мне на то, что ты хотел мне сказать. Если не против, то я бы побыла одна без тебя.
Катя развернулась и пошла назад к сеновалу, но этот баран вновь перегородил дорогу. Катя топнула ногой, а затем пихнула царевича.
– Я сказал, никуда не пойдёшь!
– Да как же ты достал меня! Неужели непонятно, мне нужно побыть одной. Отвали уже.
У неё начинали трястись руки, она была буквально на пределе. Мирослав только сейчас заметил её состояние. Катя пошла в хлеб к коровам. Мирослав хотел было схватить её за руку, приказать, но что-то внутри дрогнуло. Только сам не осознал, что именно и почему. Он чувствовал себя немного не в своей тарелке.