– Это перечень драгоценностей, собранных предком Рамоны, – пояснил Хуан Валера. – Все они подробно описаны. – Он начал переворачивать листы. – Вот, например: серьги золотые каплевидные с сапфирами по три карата… Далее – брошь в виде цветка с рубином в четыре карата и двенадцатью жемчужинами, кольцо…
Почти все пункты сопровождались искусно выполненными цветными рисунками. Посол внимательно просмотрел все листы до конца, затем еще раз.
– Все на месте, не хватает лишь изображения самой шкатулки, – заметил он. – Но я хорошо помню ее. Она изготовлена в середине семнадцатого века. Размер примерно восемь на двенадцать дюймов, высота шесть дюймов. Красное дерево, инкрустация из слоновой кости и перламутра, вставки из расписной эмали, а главное украшение – сорок восемь бриллиантов, шестнадцать сапфиров и восемь изумрудов. Эта шкатулка не имеет цены.
Хуан Валера помолчал и спросил:
– Вы полагаете, что Рамону убили из-за нее?
– Такой вывод напрашивается, сеньор, – кивнул Найт.
– Рамона не могла выдать тайник! – решительно заявил испанец.
«Могла», – переглянувшись, молча сказали друг другу полицейские. Оба хорошо помнили, как выглядело истерзанное тело жертвы.
– И все же кто-то о нем знал, разве это не очевидно? – заметил инспектор.
– Oh diablo! Вы правы!
– Могла ли, по-вашему, миссис Дэвис сама рассказать кому-то о тайнике?
– Не представляю – кому.
– Своему супругу? Его родственникам?
Хуан Валера покачал головой:
– Рамона унаследовала шкатулку уже после смерти майора, когда выяснилось, что она – последняя из рода Вальдес. А родственникам мужа она не доверяла. Близких друзей в Лондоне у нее не было – я бы знал. Она поддерживала приятельские отношения со своей соседкой, молодой девушкой, но, разумеется, никогда с ней не откровенничала.
– Получается, миссис Дэвис доверяла только вам, – произнес инспектор как бы в задумчивости.
Посол снова бросил на него молниеносный горящий взгляд и снова сдержался, не вспылил. Спокойно, даже холодно он подтвердил:
– Правильно. Как я уже сказал, мы дружили с самого детства.
– В таком случае вам, вероятно, известно, кто является наследником миссис Дэвис?
– Нет. И я сомневаюсь, что Рамона оставила завещание, – нахмурился испанец. – Я не единожды советовал ей позаботиться об этом, но она меня не слушала. Dios! Она говорила, что не собирается умирать в ближайшие пятьдесят лет. Наоборот, даже как-то обмолвилась, что снова начала жить по-настоящему…