В тот раз Тёпу пришлось подстричь наголо, и он долго ещё не вспоминал про парикмахерскую. А потом как-то Папа взял его с собой в барбер-шоп [это такое место, где стригут только мужчин]. Там был огромный, бородатый, угрожающего вида парикмахер, больше похожий на Бармалея.
– Его тоже стрижём? – серьёзно спросил Бармалей, когда закончил с Папой.
– Нет, – ответил Папа, – он не любит стричься.
– Это видно, – сказал Бармалей Тёпе. – Ну-ка иди сюда!
Тёпа подошёл, парикмахер сел в кресло, дал ему машинку и подставил свою огромную мохнатую руку, волос на которой было раза в три больше, чем на его голове.
– Стриги!
Тёпа включил машинку и аккуратно провёл ей по руке Бармалея, потом ещё и ещё – до тех пор, пока рука не стала совсем лысая.
– Ну, как? Не страшно?
– Нормально. А как вы теперь будете с лысой рукой?
– Даже не знаю, придётся, наверное, стричь вторую. Поможешь?
Когда Тёпа добрил парикмахеру вторую руку, то спросил:
– А вы можете подстричь меня без машинки?
Как-то утром Тёпа проснулся от жуткого крика, доносившегося из ванной.
«Это Мама…» – подумал Тёпа во сне и, ещё толком не проснувшись, оказался там. В ванной уже был и Папа. Таня ещё не пришла. Мама стояла на унитазе и показывала пальцем в угол душа.
– Мама говорит, что там скорпион, – сказал Папа задумчиво. – Ты точно в этом уверена, darling [это означает «дорогая» по-английски]? Никогда не видел скорпионов в здешних краях.
Мама смерила Папу Тёпы укоризненным взглядом, но с унитаза не слезла.
В это время в ванную зашла Таня:
– Что вы все здесь делаете? – удивилась она.
– Мама говорит, что в душе скорпион, – хором ответили Тёпа и Папа.
– Фу! Какая гадость! – скривилась Таня. Она подошла к раковине и стала умываться как ни в чём не бывало.
Тем временем Папа Тёпы взял из шкафа швабру и отодвинул ею банку с шампунем. За банкой сидел скорпион, очень маленький и практически прозрачный. Если бы не загнутый кверху хвост и крохотные клешни, его нельзя бы было отличить от… Впрочем, нет! Это был хоть и маленький, но самый настоящий скорпион.