Я чуть не задохнулся от возмущения:
– Да что ты несешь? Что здесь неправда?
Но тот, спокойненько так, сказал:
– Неправда в том. Что ваш капитан Борисенко погиб. Он жив! И находится он в соседней палате.
Дремов попытался вскочить, но застонал от боли и рухнул обратно на койку:
– Врешь, не может быть. Я сам видел, он весь в дырках был.
– Но он выжил. Хотя и тяжелый очень. Придет в себя на час или два, а потом снова сутками без сознания. Сами врачи не знают, выживет или нет ваш танкист.
Я не выдержал и заулыбался:
– Вот это да. Вот это новость. А ты говорил – решето, решето!
Это я Дремову, а он только руками разводил и от радости чуть не лопался:
Ха-ха, Витек! Я ошибся, ошибся я.
А я обратился к раненому, который сообщил нам эту добрую весть:
– Послушай, браток. Ты не мог бы…
Он негромко перебил меня:
– Лейтенант Петров, Василий. Конечно же, я сейчас схожу и узнаю, что почем.
В этот момент нам очень нужно было знать о состоянии здоровья нашего дорогого капитана – Борисенко Ивана Петровича. Все застыли в ожидании, наконец, лейтенант вернулся и виновато сказал:
– Без сознания он. Но я попросил сестричку, и она сообщит вам, когда он придет в себя.
Дремов официально произнес:
– Благодарю за службу, товарищ лейтенант.
Потом шутливо добавил:
– Возьми с полки пирожок. Бери, который с повидлом, а с капустой оставь пограничнику.
Лейтенант Петров только рукой махнул и засмеялся:
– Да будет тебе зубы мыть, Володя!
Настроение так приподнялось, что я решил послушать рассказ подполковника Давыдова:
– Илья Ильич, ваша очередь.
Тот основательно прокашлялся:
– Ну что же! Слушайте. Полк наш стоял на Украине, в западной Украине. Почти на самой границе, на реке Прут. И вот, двадцать второго утром, поперли на нас румыны, союзники немцев. Перед этим, правда, из пушчонок своих минут пять подолбили, да побомбили немного. Ну и пошли, прямо толпами. Но дошли только до позиций пограничников.
Тут он прервался и посмотрел на меня, почему-то. Я только плечом пожал и отвел в сторону здоровую руку, а Давыдов продолжил:
– В общем, пограничники так влепили этим доблестным воякам, что они, недолго думая, мотанули обратно. Через Прут, к себе на родину. А наши за ними, переправились через речку и начали войну уже в Румынии. От нас один батальон тоже туда отправился. Поколошматили там румын этих немерено, да и домой возвратились. Убитых не было, одни легкораненые. В общем, на чужой территории и малой кровью. Эти, с позволения сказать, захватчики были так ошарашены, что в этот день больше и не лезли. Мы сначала подумали, что это провокация. Но скоро сообщили, что бои идут по всей западной границе. Стало понятно. Что началась война.