Особист медленно отдышался, отходя от приступа ярости, и проскрипел:
– Все, кончай балаган. На сегодня хватит, завтра продолжим. Ты же не один у меня изменник Родине. Вас таких раком до Москвы не переставишь!
И, уже окончательно успокоившись, добавил:
– И выздоравливай побыстрее, будь любезен! Очень хочется мне в другом месте с тобой поговорить, под протокол и без свидетелей. И запомни – ты у меня на особом счету. Бывай здоров!
Он неторопливо вышел из кабинета, а я остался сидеть и крепко задумался. Может быть, я зря так резко разговаривал с этим обмылком. Он теперь на меня здорово обозлился и просто так не отстанет, сделает все возможное, чтобы отдать под трибунал. Да, не хватало еще этого. Выжить в тылу врага и погибнуть от своих же. как предатель. Вот попал!
В это время отворилась дверь, и зашел начальник госпиталя:
– Вы меня извините, молодой человек! Но я ненароком услышал окончание вашего разговора и хочу предупредить. Вы поосторожней с этим Дубоносом, он страшный человек.
– Ничего, доктор, и пострашней деятели встречались на моем пути.
– Да, это так. Но это были враги, и вы поступали с ними по законам военного времени. А этот в доску расшибется, пока не отдаст вас под суд.
– Товарищ военврач, да не что меня судить! Поймите!
– Я-то понимаю вас, Виктор. А вот особист вряд ли, человек он никудышный и мстительный. А вы успокойтесь, идите пообедайте, да отдохните. Вам выздоравливать нужно.
Он пристально посмотрел на меня и тихо добавил:
– Но с этим торопиться не стоит.
Я пожал протянутую руку и поковылял в свою конуру. Дремов поджидал меня с нетерпением:
– Ну, слава Богу! А то я уже подумал, что загребли тебя под белу рученьку, и маешься ты где-нибудь в кутузке. Ладно, давай рассказывай! Я, пока шел до места, уже успокоился, и поэтому рассказал все довольно мирно. Но Володьку было не так-то легко обмануть:
– Послушай, Витек. Достанет тебя этот козел. Но вот что делать, ума не приложу.
– Да и я без понятия. И почему я должен доказывать, что я не собака, а волк. Почему, а?
– Знаешь что, Вить. Я так думаю, что пока ты здесь лечишься, тебя не тронут. А уж потом… А что будет потом, никто не знает. В общем, давай ешь, да ложись. Война войной, а отдохнуть надо.
– Поесть бы мне не помешало, это точно!
Я быстренько умял нехитрый госпитальный обед, до этого проглотив какие-то пилюли. Потом улегся и попытался заснуть, но бесполезно, из головы никак не шел разговор с особистом. С немцами было намного легче, от них можно было укрыться, удрать, в конце концов. А еще их можно было пострелять, а с этим Дубоносом неясно, что и делать. Бежать от него глупо, убивать еще глупее! Еще найдутся старательные «труженики» тыла. Вообще-то, он точно выразился, этот обмылок недоделанный, раком их до Москвы точно не переставишь. Почему-то эта мысль меня рассмешила, я успокоился и заснул.