– Доброе утро, – сказала я, как можно приветливее растягивая лицо в улыбку. Три пары глаз одновременно оторвались от своих занятий. Крашеная блондинка Вероника с огромными серыми глазами, посмотрев на меня, жизнерадостно хохотнула и сказала:
– Привет! Ну неужели ты всё-таки пришла на работу?
Нина, серая неприметная мышка, обременённая вечно гуляющим мужем, тремя детьми и полусумасшедшей мамой, только на работе и была счастлива. Здесь её ценили, и, в отличие от домашнего бедлама, в офисе царила спокойная, доброжелательная, интеллигентная атмосфера.
– С днём рождения, Жанночка! – Сказала она с лёгкой завистью в голосе. – Хорошо отметили? Наверно, очень хорошо, раз на работу не спешишь.
А Лида, довольно яркая брюнетка неопределённого возраста (амплитуда могла простираться от тридцати до шестидесяти), с резкими чертами лица и резким голосом быстро сказала: – Привет, Жанна! Тебя уже давно ждёт шеф в своём кабинете, перебирая ногами от нетерпения. После этих слов мои соратницы вновь погрузили очи в свои компьютеры. Я достала из ящика стола папки с последними работами и отправилась к шефу.
Я давно работала под его началом. Собственно, мы эту контору когда-то вместе поднимали, и отношения у нас были очень дружеские, но он всегда был начальником, а я подчинённой, эта грань была неприкосновенной. Поэтому я шла и немного нервничала, мне не хотелось получить выговор, и я пыталась придумать себе какие-то оправдания. Оправдания не придумывались. Тогда я сделала праздничное лицо и, широко распахнув дверь кабинета, радостно спросила:
– Игнатьич, ты меня вызывал?
– Садись быстро, тут форсмажор.
– Какой форсмажор? – Спросила я, подозревая что-то нехорошее.
– Ты, Жанна Борисовна, – торжественно объявил мой начальник, – через четыре часа вылетаешь в Сургут.
– Что?! Какой Сургут? Игнатьич, очнись! – взбеленилась я. – О командировке надо хоть как-то предупреждать. Когда это свалилось на нашу голову?
– Свалилось это полчаса назад. Их комбинат предлагает нашей фирме очень выгодный контракт, и если мы промедлим хотя бы один день, они обратятся в другое агентство.
– А почему именно я?
– Попов в Париже, Серый в Москве, у Нины семья, Лида скорее наломает дров, чем соорудит что-то дельное, Вероника вообще не в счёт, а Василий… ну это несерьёзно. Короче, езжай обратно домой, собирай вещи. Через полчаса Петька-курьер привезёт тебе билет. Я молча сидела, погружённая в своё недовольство. Андрей Игнатьевич повысил голос: – Дуй, Жанна, домой! Не буравь мне душу своим яснооким взглядом, не дави на психику. У меня двадцать пять дел одновременно.