13 июля 1941 года в районе Гавриловских островов, вдруг из дымки появились силуэты трёх немецких эсминцев. Да, это были эсминцы Шульце-Хинрикса «Ганс Лоди», «Карл Гальстер» и «Герман Шеманн». Они, каким-то образом проскочив караулившие их советские подлодки, наткнулись на отряд судов ЭПРО.
Сигнальщик с СКР-22 «Пассат» первым заметил силуэты «незнакомцев» и закричал:
– Справа по борту корабли!
Капитан Окуневич передал в эфир свои позывные, но вместо ответа прозвучал орудийный залп, и три всплеска взрывов вздыбили море.
– Немцы! – вскричал Окуневич. – К орудию! Готовь-сь! Ставь завесу!
– Огонь! – сразу скомандовал он, а радисту велел передать:
«Кораблям уходить в Гавриловскую бухту и выбрасываться на берег».
Так «Пассат» вступил в бой с тремя эсминцами.
«Две наши «сорокопятки» против 15 стволов эсминцев – неплохая арифметика, – подумал лейтенант Окуневич, разглядывая в бинокль врага. – Что ж повоюем!»
Тем временем РТ-32, шедший в конце отряда, прикрывшись дымовой завесой, отвернул в сторону бухты, а вот РТ-67, шедший за головным, не успел сманеврировать и был накрыт уже первым залпом с крайнего эсминца. Окуневич увидел прямое попадание в капитанский мостик, и тот запылал, но его орудие продолжало стрелять, а экипаж забегал по палубе, туша пожар. Снаряд второго залпа взорвался в машинном отделении, третий снёс мачту этого траулера. Немцы приблизились совсем близко и стреляли по кораблям почти в упор с 10-12 кабельтовых.
И вдруг Окуневича оглушил мощнейший взрыв. Его, и стоящих с ним на мостике офицеров, ослепило и опрокинуло, и он только успел подумать: «Эх, жаль, что не потопил фашиста!» Следующее попадание снаряда было последним, взорвался артиллерийский погреб. Сразу над носовой частью корабля поднялся огромный столб пламени, и «Пассат» стал погружаться в море. Моряки спешно покинули корабль, но не успели отойти, как их шлюпку затянуло воронкой тонущего корабля. И только двоим морякам с «Пассата» комендору Борису Моцелю и подводнику, из числа пассажиров, Мефодию Трофименко удалось вплавь добраться до спасательных шлюпок.
Моряки помогли им подняться на шлюпки, и вдруг Трофименко закричал:
– Торпеда!
И через мгновение с облегчением выдохнул:
– Мимо! Видали, прошла под 32-ым траулером.
– Смотри, – закричали моряки, – немцы добили наш 67-ой, и он тонет!