– Пошел ты… – пробурчал он чуть слышно.
В кафе царил полумрак. Окна были наглухо закрыты плотными жалюзи, отчего ощущение времени исчезало. Тускло горели лампы дневного света, стилизованные под кирпичную кладку стены украшали плакаты с изображением рок-музыкантов. За стойкой сидел Костя Могила, и читал книгу. Костя был человеком удивительной судьбы. Он отсидел в общей сложности около двадцати лет в лагерях, его худые руки и плечи покрывали художественные наколки. Кинжал, обвитый колючей розой, какое-то мрачное существо с лицом, скрытым капюшоном, и сжимающее в костлявой руке косу, суровое лицо демона с лаконичной надписью на латыни, и многое другое, на чем поневоле останавливался взгляд посетителя.
Костя отложил книгу, улыбнулся, сверкнули золотые коронки во рту.
– Будь здоров, Черный маг из Безвременья! – пошутил он.
В местах лишения свободы Костя Могила окрестился, и, как это часто случается с взрослыми людьми трудной судьбы, стал искренне верующим человеком. Он беззлобно подтрунивал над экстрасенсорными способностями Васильева.
Евгений скосил глаза на обложку бумажной книги. Костя много читал, причем исключительно книги в бумажном издании.
– Не чувствую текста на экране компа! – так он объяснял свое предпочтение. – Да и зрение сдает.
На черном фоне обложки белыми буквами выделялась надпись.
«Сумерки идолов. Фридрих Ницше».
– И тебе не хворать! – Кивнул Васильев, оглядев пустынное помещение рюмочной. Ральф негромко тявкнул, радостно скалясь бармену.
– Это мне чудится, или ты ходил в храм? – Костя кивнул на вербу в руке Васильева.
– Подарили. Тебе не надо?
– Подарки не передаривают. К тому же у меня своя верба есть. Уже освященная.
Евгений положил ветку на стол.
– Что нового в мире астральных хищников? Продолжаются ли бесовские игрища в келье черноризца Исаакия Печерского? – ухмыльнулся Костя.
– Я слов то таких не знаю.
– Значит не все потеряно.
Он достал из холодильного шкафа сардельку, положил на тарелку.
– За счет заведения!
Обошел стойку, и поставил лакомство перед овчаркой.
Евгений осторожно оглянулся в сторону зеркальной витрины, на фоне которой громоздились разноцветные бутылки со спиртными напитками. Сел за стойку, придерживая поводок Ральфа, – пес поглощал угощение. Костя вернулся за стойку, налил в высокий стакан сто грамм водки и выставил на стойку банку пива «Невское».