– Работа у него такая, – сказал Джерри, – он беспокоится за нашу безопасность, – ты сам вообще никогда не улыбаешься.
– Ну-ну, – хмыкнул Фрэнк и сделал шаг в сторону.
Джалил подошел к ним и сказал, что уцелевшие грузовики отправят в ближайшее время, а он проводит их к полевому командиру Малику, с которым изначально было запланировано интервью. Джерри в последний раз окинул взглядом печальную картину и, положив руку на плечо Фрэнка, побрел в направлении фургона.
Они упаковали оборудование и поехали в глубь многострадального города. Джерри заметил, что если на передовой здания преимущественно представляли собой развалины и на улицах практически не было людей, то чем дальше они продвигались, тем многолюднее становилось вокруг. Здесь почти не ощущалось влияние войны. Жизнь кипела, по дорогам сновали машины и мотоциклы, торговцы продавали свои товары на местном рынке, в мечеть заходили люди, носились бойкие ватаги детворы.
Они ехали не более двадцати минут, затем Джалил приказал остановиться, и к фургону подошли вооруженные люди. После короткого обсуждения им жестами приказали выйти и пересесть в другую машину. Фрэнк, делая вид, что собирает необходимые вещи, аккуратно положил спичку в прорезь бардачка и подмигнул Джерри. Перегрузив оборудование для съемки, они с Фрэнком устроились на задних откидных сиденьях открытого джипа, им завязали глаза.
Немного пропетляв по местным улицам, джип затормозил, и их выгрузили из машины. Судя по гулкому эху, Джерри под руку повели внутрь какого-то помещения и наконец сняли повязку.
Они с Фрэнком стояли посреди подвала без мебели, в углу на циновке сидел человек с автоматом Калашникова на коленях.
Малик, полевой командир одной из местных группировок, входящих в Сирийскую свободную армию, был мужчиной весьма колоритным. На вид лет пятидесяти, с небольшой бородой и в белой с красным орнаментом куфии – мужском головном платке, популярном в арабских странах. Он жестом указал им на свободные стулья, и рядом тут же возник Джалил, который, судя по всему, выполнял роль переводчика.
– Ас-саляму Алейкум! – сказал Джерри, усаживаясь на предложенный стул.
– Уа-алейкуму ас-салям!
Голос Малика скрипел как изношенный ремень генератора и, отраженный от стен пустого помещения, напоминал плохую запись, воспроизведенную на допотопном кассетном магнитофоне.