Я посмотрела на замолчавший телефон, как на живое существо, и спросила у него:
– Ну и чего ты добилась? Почётного звания не только бестолковой неумёхи, но и истерички?
– Что? – крикнула мама. – Не слышу!
– Я не тебе! – крикнула в ответ и, появившись на пороге кухни, объявила: – Я ненадолго на улицу выйду.
– На каток? – всполошилась мама.
– Кататься не буду, – туманно пообещала я.
– Надевай пуховик! – потребовала она, и я вынужденно согласилась.
В конце концов, погода для продолжения упражнений на коньках сегодня явно неподходящая – во всех смыслах.
Обувшись, я кое-что вспомнила, осторожно выглянула из прихожей – убедиться, что мама занята на кухне, – аккуратно пробежала в комнату прямо в ботинках, взяла кошелёк со своими накоплениями, на цыпочках вернулась и, уже не таясь, вышла из квартиры.
На катке, как и следовало ожидать, оказалось малолюдно – только самых преданных конькобежцев не испугал мороз и, конечно же, упёртых хоккеистов. Сегодня они были в большинстве и нахально захватили даже не треть, а добрую половину льда – в любом случае нормально покататься вряд ли получилось бы.
В раздевалке, обычно бурлящей от гомона голосов и суеты, тоже было непривычно тихо. В иные дни трудно найти место, чтобы переобуться, а сегодня красота – выбирай любое. Как ни странно, Дениса там не обнаружилось. Я ещё раз оглядела небольшое помещение, словно он мог прятаться под скамейкой, постояла в недоумении и медленно вышла на улицу. Никто не обратил на моё появление никакого внимания, но, казалось, даже продавщица в кафе провожает меня насмешливым взглядом.
Опять он меня провёл, а я купилась, как наивная малолетка. Ну, погоди, Деня! Я тебе такие танцы на льду устрою, мало не покажется! Да я…
– Ира! – вдруг услышала я и поперхнулась своими мстительными мыслями.
Денис лихо подкатил к бортику и расплылся в улыбке:
– Привет!
– Здоровались уже, – буркнула я, хотя именно это мы сделать забыли.
Умом я понимала: нужно вести себя как ни в чём не бывало, но ничего не могла поделать.
– Ты же сказал, в раздевалке будешь, – недовольно продолжала я голосом сварливой жёнушки.
– Да закатался что-то, – пожал плечами он, всё ещё не подозревая о том, какую разбудил бурю.
– Значит, не замёрз? – не отставала я.
– Ир, ты чего? – наконец озадачился парень.