– К сожалению, твое состояние было безнадежным. Твоя мама подписала все необходимые бумаги… Но не забывай, пока эти разработки засекречены.
– Платы действуют подобно чипу?
– Не совсем. Чип полностью подчиняется настройкам и еще у него есть функция записи событий. А у твоих программ на платах есть функции обновления. Они развиваются, если можно так сказать, усиливая уже имеющиеся качества твоего характера. Каждый твой поступок анализируется и является поводом для их обновления и усовершенствования. А запись я не успела сделать, так что ты не сможешь смотреть свои воспоминания, как другие люди.
Я стояла совершенно потрясенная.
– И то, что я помню чужие воспоминания, с этим ничего нельзя сделать?
– Новое вмешательство в твой мозг может быть очень опасным. Уж лучше оставить все как есть. Зато теперь сможешь лучше понимать родителей и подругу, – улыбнулась тётя Маша.
Я как раз подумала, что мои родители никогда не рассказывали мне, как они познакомились. Мама умело уходила от этой темы. Папа обычно ссылался на дела и убегал. И меня опять накрыло чужое воспоминание. Первое, что я почувствовала, неприятный осадок в душе, чувство, что ничего плохого не сделала, а получилось все равно нехорошо. Без вины виноватая. А потом пришло и само воспоминание. Глазами мамы я увидела Смоленск двадцатилетней давности. Скорее даже это было двадцать один год назад, ведь меня тогда ещё не было и в планах. Мама только что закончила проект приспособления какого-то иноземного элемента к земным условиям, капризный элемент несколько раз распадался, никак не хотел приживаться. И вот наконец, благодаря маминой нестандартной идеи, он стал стабильным. Мама спешила поделиться этой радостью с подругой Машей. Мария работала в огромном медицинском центре, лучшем в стране. Елена постучала и зашла в светлый кабинет. Подруга была не одна. Она сидела в кресле, а над ней, точнее над её ноутом завис импозантный мужчина, читая что-то внутри ноутбука. Елена заметила, что Маша замерла и даже затаила дыхание. Елена смутилась, ей показалась, что она помешала чему-то интимному.
– Ой, Маша, я помешала? Зайду попозже.
– Нет-нет. Заходите, милая девушка. Мы уже почти закончили, – ответил за Машу мужчина, быстро прибегая глазами текст на экране. – Какая интересная профессия у Марьи Ивановны, да? Нейрохирург.