Я сижу за столиком кафе в приподнятом настроении, почему-то сильно волнуюсь. Смотрю в маленькое зеркальце, которое достала из пластиковой сумочки. Но в зеркале я вижу не себя, а маму. Это не моё воспоминание. Оно принадлежит моей маме. Я испытала странное чувство: мой ум как будто раздвоился. Я помнила, что я – Иоланта, и в то же время ощущала себя Еленой – своей мамой на первом свидании с отцом.
К столику подошел Грегор и поставил перед Еленой чашку с какой-то прозрачной коричневой жидкостью.
– Это чай? – ахнула Елена. – Его же нет нигде!
– Бармен – мой хороший знакомый. У него остались несколько пакетов с доперезагрузочного времени. Его заморозили под землей, а теперь вот… Конечно, не то, что свежий. О вкусе свежего мы можем только догадываться.
Елена отхлебнула большой глоток, подержала напиток во рту, прислушиваясь к ощущениям.
– Очень интересный вкус, горький, но горечь приятная.
– А это мармелад, – Грегор достал из кармана шорт бумажный пакет.
– С Ориона?
– Да, друг привез. Это яблочный. Попробуйте!
Елена засунула в рот пастилку из пакета.
– Ого, похож на вкус настоящих яблок. Давно я не ела натуральной еды. В наше время это роскошь.
– Мы как раз работаем над тем, чтобы таких продуктов стало больше… «Елены прекрасной глаза – как на закате синее море…», – вдруг процитировал отец, – у вас глаза такого же цвета. И взгляд, который как будто гладит и обещает наслаждение.
Мама немного смутилась.
– Да, мне говорили, что у меня глаза, как у Елены Троянской. Гомер! Его поэмы были утеряны. Они остались только в пересказах Селивановой. Профессора истории, той, что написала биографию Волкова. Не думала, что вы интересуетесь древней литературой.
– Да, я вот такой, всесторонне развитый. Я могу и еду готовить и шить немного на машинке. Узнаете меня поближе, поймете, что со мной не соскучишься.
Мама даже не улыбнулась шутке. Она думала о перспективах узнать поближе наследника трона и эти перспективы ее завораживали и немного пугали. В моей голове проносились обрывки ее мыслей. Но заговорила она о другом.
– К сожалению, Гомер известен немногим нашим современникам, – сказала мама. – А о том, как звучали стихи настоящего слепого поэта можно только догадываться. Как много мы потеряли из-за войн.
– Слава богу, их больше не будет. По крайней мере, на Земле. Сенат все для этого делает… Лена, не буду «ходить вокруг да около». Вы очень мне понравились, мне хотелось бы продолжить общение. Сейчас я должен лететь на совет сената. Но завтра вечером я свободен, мы могли бы встретиться.