– Вот везучий – смотря, вслед думал я. – И в почте и в такси, и на мясокомбинате работал, и вот сейчас ларек на вокзале, в самом лучшем месте, у остановки. И чем только они там не торгуют, начиная от лифчиков и тазепама и заканчивая хурмой и мимозой. Денег завались. – Лишь бы не вышло как в прошлый раз – думая про сегодняшний вспоминал недельной давности, вечер.
А тогда, Богдан весь вечер кормил и поил двух дородных официанток, а потом уже хорошо выпившие, поехали этим же составом, к нему на съемную хату. И вот он, что то начал меня подкалывать, перед ними. Терпел, терпел, да и не вытерпел. Кинул в него с переднего сидения двадцати килограммовый брикет сливочного масла, который он дал держать. Он поймал, проявив вратарскую реакцию. После того как кинул, сразу попросил водилу тормознуть. Притормозил у обочины. Богдан выскочил, за мной. Нет, не драться, от него этого не дождешься. Как всегда успокаивать стал, и уговаривать ехать дальше, но я заупрямился и послал подальше, для себя объясняя, что ну не понравились мне его официантки, ну не мое это и все.
Тогда он уже напыщенный, но еще не напуганный, а вот после полугода ларечной торговли и кайфуши, у парней которые их и поставили торговать, возникли вопросы по поводу нехватки приличной суммы. Деньги братвы, и их по любому придется отдать. А их уже нет. Прогуляны и пропиты. Вот и пришлось Богдану под отцовским диваном прятаться и не дышать, когда спортсмены входную дверь выламывали.
Тогда спасся. Не нашли под диваном, но видимо понял, что дело пахнет кровью и никто с ним церемонится не будет. Отец срочно продал не новую вазовскую шестерку и расплатился за горемыку бизнесмена, пока братва, его на счетчик не поставила.
3.
При встрече с ней, испытал, головокружение почти спазм на долю секунды потеряв пространство. Не мог поверить, что в далеком Магаданском переулке произойдет наша встреча. Как бывало в детстве, сталкивался в безлюдном месте, с человеком, похожим на сказочного злодея, вроде людоеда. А с ней конечно по другому, хотя бы без страха, а так что от неожиданного счастья перехватило дыхание, и душу переполнила радостная немота. Сравнить почти не с чем, разве что с детской любовью родителей.