– Да-да, плебеи, а он из этих, из знатных. Не хухры-мухры, короче…
– Странное имя, – продолжал разглагольствовать Ванька.
– Так, я чего, собственно, пришел?
– Деньги мне отдать за смену.
– Фитиль, ты что, самый умный у нас?
– Ну не самый, но заработал же.
– На вот тебе! – Лука отдал мне ошейник собаки, – Оплата.
– В смысле?
– Ты знаешь, сколько он стоит? – Расписной показал свои желтые кривые зубы во всем уродстве.
– Ты мне зарплату маминой собакой выдал?
– Да шучу я. Присмотришь до понедельника за ним.
– Чего-о-о-о? Я, что нянька собак?
– Того! Надо будет, станешь и нянькой, и мамкой, и папкой, и бабкой, и дедкой, ну ты в общем понял.
– Я, конечно, люблю собак. Ну так, поиграть и все. А следить за ними – это ж ответственность. Вон Ванька ответственный.
– Ага, – заржал таксист, – я как бы в машине живу, какая мне собака. Так, что не надо в меня стрелы метать.
– Бабки где?
Я протянул пакет с деньгами кассиру.
– Так, – Лука начал колупаться в пакете и выудил оттуда четыре тысячных бумажки, – это тебе за смену, – затем в ход пошли фиолетовые и красные, по моим подсчетам сумма набежала поболе двух тысяч, – это тебе за Бюста, корми его только вкусненьким.
– Вот это другое дело!
– И не дай бог с ним что-то случится, я тебя вот этими ручищами задавлю, понял?
– Может, рассмотришь другую кандидатуру няньки собак? Например, в гостиницу?
– Какую гостиницу?
– Для собак.
– Не умничай тут. Иди вон палку Бюсту покидай, смотри, весь обскулился уже.
– Я вообще-то спать собирался.
– Ты тупой?
– Да иду я, иду!
Собаки мне по душе, но Бюст – это какое-то исчадие ада. По приходу домой пес был накормлен, напоен и отправлен спать на диван на кухне. Вообще, бордер-колли – умные, они и овец пасут, и в аэропортах взрывчатку ищут, но сие было не тем случаем. Инструктаж на тему, что можно, а что нельзя в моем жилище, был встречен понимающим взглядом, он казался лишь видимостью, ибо, как только я закрыл глаза, начался конкретный разнос квартиры. Псу было скучно, отчего он занимал себя, как мог. Дело дошло до тапки. Пара несильных ударов обозначили мою власть, Бюст, обидчиво прижав хвост, ретировался, в глазах страх, но ненадолго хватило. Месть досталась занавеске на кухне, что была выдрана со своего штатного места, следом с грохотом пикировал карниз. Я снова взялся за экзекуцию. Любовь к братьям нашим меньшим убывала в геометрической прогрессии. Поспать толком и не вышло. Сегодня я – зомби. Круги под глазами. Трещащая голова. Вялость тела. И желание убивать.