– Бабушка, как называется этот чудесный цвет камушков? – спросила я, заглядываясь на очередную мостовую, которую мы в тот момент проходили.
– Камешки цвета «графит» – улыбаясь, отвечала она мне.
– А их здесь много? – снова лезла я к ней с расспросами.
– Бесчисленное множество – отвечала она мне и любовно гладила меня по голове. Я верила ей и очень хотела пересчитать их все до единого, чтобы запомнить каждый. Это было моё увлечение, которое очень скоро переросло в фобию.
Если вспоминать тот отрезок времени, когда я впервые вошла в старинную северную сказку под названием город Старый Таллинн, то, пожалуй, можно сказать только одно. Моё сердце было переполнено любовью к этому волшебному месту с самого первого вздоха солёного воздуха. Бабушка напоминала мне рысь в полёте, когда в очередной раз прятала меня в свой дождевик, пытаясь хоть как – то спасти своё «отвоёванное» честной борьбой с моими родителями чадо от бесконечного, серого дождя, который нещадно полоскал нас со всех сторон.
– Леночка, потерпи, солнце моё! – кричала она мне, пытаясь справиться с порывами ветра.
– Я терплю, бабушка, не беспокойся. Просто странно, сейчас же июнь. Почему так холодно и дождь? – спрашивала тогда её я, пытаясь не паниковать и не бояться шума волн, которые по-прежнему были слышны за нашими спинами очень сильно.
– Северная страна, Эстония. Может быть солнечно полдня, а через две минуты, когда ты этого ну никак не ждёшь, на тебя обрушивается поток воды на голову, – отвечала она, – поэтому все жители этих городков, никогда не расстаются с зонтиками. Они здесь повсюду. Можно одолжить его в кафе, в аптеке, в магазине или в театре. Жители постоянно про них забывают, и вспоминают только тогда, когда голова уже насквозь мокрая. Но обижаться на это чудо не стоит. Здесь быстро привыкаешь к такой погоде, хоть иногда очень хочется погреться.
Я задавала ещё множество вопросов, а она давала тысячу ответов. Мы бежали, шли, или просто стояли, потому, что я не в силах была оторвать взгляда, от какой – нибудь интересной витрины в магазине. Бабушка в этот день была очень весёлая, и бесконечно смеялась, смотря как я, советская пионерка, широко раскрываю рот, когда она мне покупает сахарную вату на деревянной палочке, или даёт маковый, огромный бублик, который мы купили в магазине, на котором сверху, прямо перед дверью, висел огромный, чёрный, кованый крендель. Он обозначал, что это магазин выпечки.