– Переволновалась, – осторожно закончила я. Надо сделать для себя словарик – что говорят тут, а о чем еще не знают.
Закончили с пирогами, и бес оставил их расстаиваться перед печкой. Мои, кривые, сиротливо лежали на самом краю.
– Ты ж, поди, есть хочешь? – спросил Анчутка.
Я прислушалась к себе и кивнула. Поесть и правда бы не помешало, хоть и не вся начинка дошла до пирогов – несколько ложек я запихнула в рот. Анчутка тут же засуетился, достал откуда-то пару глиняных тарелок и похожий на чугунок горшок. Такую древность я видела впервые, даже потрогать захотелось. Но сдержалась – надо ведь всеми силами изображать местную. Между тем, бес разложил по тарелкам тушёный с мясом горох.
Привычную мне горошницу это блюдо не напоминало от слова совсем. Да, после печи пахло костром, но до аромата магазинных копчёностей этот запах не дотягивал. Горох был пресным, даже без соли. Я запихивала в себя пищу без удовольствия, но с мечтой о старой доброй пицце. Мечта манила своей недостижимостью. В своем списке первоочередных дел пометила: найти какого-нибудь первооткрывателя, показать, где Америка, а в награду вытребовать помидор и заодно пару мешков картошки.
Вечерело. Пироги были готовы, а хозяин дома всё-так же крепко спал. Аромат сдобы витал в воздухе, а Вазелинчик не бежал к столу. Мои кривые пироги Анчутка отложил в отдельную миску. Выглядели они не аппетитно, даже край подгорел. Я стыдливо косилась на них, мечтая уничтожить следы своего позора.
– А когда хозяин проснётся? – тоскливо протянула я.
– Да кто ж его знает, – ответил Анчутка. – Если всю ночь охотился, да охота была тяжела, может и до завтра проспать.
– И на кого он охотился? – спросила я, потому как никакой добычи при нём не видела.
– Понятно на кого: на гулей и прочих тварей Бездны.
– А одержимые тогда кто? – я-то думала он там только по мою душу явился. А оказывается, и правда мимо проходил.
Анчутка улыбнулся и хитро посмотрел на меня. Но ответил:
– Люди, чьё тело захватывает злой дух. Обычно они сильно вредят окружающим. А поймать их сложно. О большем не спрашивай, то лишь ведьмакам известно.
– А я похожа на одержимую? – выпалила я.
– Мне откуда знать? Велизар проснётся, у него и спросишь.
– Так Велизар – самый настоящий ведьмак? – прицепилась я к еще одному знакомому слову. Велизар на известного всем Геральта не очень был похож и не внушал доверия. Но оно и понятно – не киногерой, куда ему.