Следующий шаг заключается в том, что мы переводим внимание с объекта 2 на объект 3. А затем обратно. И так повторяем многократно. Перевод внимания с одного визуального объекта на другой, в данном случае, контекст для исследования. Смысл не в том, чтобы научиться это делать. Мы и так с лёгкостью, многократно и, обычно, непроизвольно, делаем это в течение дня. Но обычно, когда речь идёт о восприятии визуальных объектов, «вектор» нашего внимания совпадает с «вектором» взгляда. Здесь же мы, во-первых, отделили внимание от вектора взгляда. Во-вторых, мы снова стараемся глубоко прочувствовать то, что отделили. И, в-третьих, что и отличает этот опыт от предыдущего, мы пытаемся выяснить – как мы это делаем. Используя какой механизм, какое средство управления, я перевожу внимание (не взгляд) с одного объекта на другой?
Что интересно, факт управления очевиден – мы переводим внимание на выбранный объект очень точно. Более того, мы можем делать это быстрее или медленнее. Мы можем задержать внимание или сразу вернуть обратно. Да, факт контроля налицо. Но как я это делаю? Где та «мышца», которую я напрягаю для того, чтобы перевести и зафиксировать внимание на другом объекте?
Хочу ещё раз подчеркнуть, что в своём исследовании мы не погружаемся в размышления, основанные на психологических концепциях или открытиях нейрофизиологии. Мы исследуем свой опыт, мы выясняем – как это происходит непосредственно у нас в процессе перевода внимания. Да, после того как перевели внимание, мы можем и поразмышлять о механизме происходящего, это вполне нормально и даже полезно. Понимание имеет большое значение, например, для того чтобы на основании понимания выстраивать дальнейшую практику. Но главное исследование мы делаем, не размышляя постфактум (даже если это постфактум – через доли секунды после завершения действия), а одновременно с процессом перевода внимания. Мы ищем непосредственное усмотрение или постижение того, что мы переводим с объекта на объект и как мы это делаем.
Одно из интересных открытий, которое мы можем здесь сделать, заключается в том, что мы как бы знаем, «что» и «как» – оно для нас «вот же оно», но адекватно объяснить или оформить это вербально или образно мы не в состоянии. Более того, для нас очевидна принципиальная невозможность объяснения. И хотя это может провоцировать некий «зуд» неудовлетворённости, на самом деле, то, что мы здесь выяснили, вполне соответствует начальной установке – прояснять для себя то, как устроена наша субъективная реальность. И наши наблюдения показывают, что опыт не всегда возможно выразить в словах или образах. Причём не столько из-за скудности языка или лично нашей некомпетентности в формулировании, сколько по причине того, что некоторые «множества» нашего опыта не пересекаются с «множеством» опыта, поддающегося оформлению (от слова «форма»). Пока не будем создавать классификацию или иерархию видов опыта, но подумать уже есть о чём.