Недавний случай Роберта Пиктона немного напомнил дело Артура Шоукросса. Фермер из Ванкувера, который убивал проституток, подозревался в том, что смешивал человеческую плоть со свининой для изготовления сосисок, которые он затем дарил родственникам и друзьям. Шоукросс тоже увлекался каннибализмом.
Именно эти детали побудили меня захотеть связаться с Артуром Шоукроссом. На тот момент ему было шестьдесят два года, и он согласился рассказать мне об убийствах двух детей при условии, что мы будем одни в закрытой комнате, и он будет без наручников. Я так сильно хотела услышать его рассказ, что приняла это предложение. Я прекрасно понимала, что ему нечего терять, поскольку, что бы ни случилось, он будет находиться в тюрьме до самой смерти. Конечно, у него были привилегии, которые можно было у него отнять, напади он на меня, – например, карманные деньги; или его можно было бы посадить в карцер. Но, если мыслить категориями убийцы, разве свежая плоть не стоит этих наказаний? Возможность прикоснуться к женщине или просто напугать ее – после всех этих лет заточения… Ведь как давно он не бывал наедине с женщиной? Хотя порой за стеклом находилось до пяти охранников, наблюдающих за нами, ему потребовалось бы всего несколько секунд, чтобы на меня напасть. Мог ли он эмоционально насладиться таким событием? Вполне вероятно. И, поскольку он был каннибалом, мне было интересно, сколько времени ему бы понадобилось, чтобы вырвать мне ухо одним рывком челюстей. Так что я была готова к любой неожиданности. Из предосторожности в тот день я отказалась от ношения украшений, серег или ожерелий, за которые он мог бы сильно дернуть.
Приехав в маленький городок Либерти (штат Нью-Йорк), где располагалась ближайшая к тюрьме гостиница, я внезапно почувствовала себя очень усталой. Казалось, что нахожусь на краю мира, одна, в пустынном районе. Отель находился на одной из самых больших улиц небольшого городка в 4000 человек – у нас это население буквально одной улицы. Поблизости располагались «Пицца Хат» и кафе «Вендис». Окружавшие меня здания были сложены из потускневшего кирпича, как в вестернах, другие оказались окрашены в цвета, типичные для 1980-х годов, – конфетно-розовый, салатовый. Широкие фундаменты были плохо заделаны, как в старых гаражах. Бррр! Мне не понравились ощущения, которые внушал этот город.